Отправлено: 03.01.09 14:33. Заголовок: Судьба простых путей не ищет

Название:Судьба простых путей не ищет
Автор: Байба
Фандом:Не родись красивой
Пейринг:Рома/Шура
Жанр:романс, юмор
Рейтинг:R
Дисклэймер: отказываюсь
Продолжение клипа " Мы выбираем, нас выбирают".
Кто не видел, он здесь: http://ifolder.ru/6683676




- Душа моя, да ты влюблена! - Удивленно заметила Амура, разложив карты. Женсовет в полном составе уставился на Шурочку в ожидании услышать от нее подробности: в кого, как давно и почему до сих пор молчала.
Шура в задумчивости посмотрела на Амуру, ей стало страшно и неловко. И зачем только она согласилась на это чертово гадание! Теперь подружки от нее точно не отстанут... А что отвечать, когда все ее чувства столь смешны и безнадежны, что лишний раз и думать о них не хочется, а тут взять и во всем признаться?.. Ну уж нет! Выставлять себя на посмешище она не станет...
- Нет! Ты напутала что-то, да и в кого? Мужики нормальные повывелись. Покажи хоть одного, тогда и влюблюсь.
- Да не путаю я, вот сама посмотри — пиковый валет, значит казенный, а рядом с ним все дамы собрались. Кто же это у нас такой любвеобильный будет...
- А я знаю! Раз Шура скрывает от нас - от своих лучших подруг, значит, она влюблена в Малиновского. Я давно заметила, выгораживает его вечно, защищает. Явно неспроста! - Заметила Света.
- Шурочка, выкинь его из головы, Роман Дмитрич мужчина несерьезный, поверхностный, тебе нужен другой, - укоризненно качая головой, заметила Уютова.
Шура наблюдала за тем, как ее подружки одна за другой уверяются в ее влюбленности в шефа, и запаниковала. Вскочила и раздраженно выкрикнула:
- Послушайте! Оставьте меня в покое! У меня никого нет! И вообще, это не ваше дело!
Потом с шумом отодвинула от себя стул и больно ударившись ногой об угол стола, ушла из кафе ни с кем ни попрощавшись... Женсовет остался сидеть, ошарашено глядя на захлопнувшуюся с грохотом дверь.
- Амур, а что там дальше-то в гадании было? - Маша, самая любопытная из них, первая очнулась от шока, и ей не терпелось узнать что-нибудь еще.
-Так в том-то и дело, что я не успела сказать самого главного! Шурку этот самый король любит, но поймет это позже, через какие-то проблемы в казенном доме. И проблемы из-за самого короля начнутся,.. суеты много будет, пустых хлопот… но это ерунда, в конце-то посмотрите сами, все просто замечательно, еще и на свадьбе погуляем!
- Не-е-е, тогда это не Ромка, но кто же? Как бы узнать... может, Шура сама признается? Надо ей рассказать про гадание и свадьбу, вдруг она тогда раскроет свою тайну, - дожевывая пирожное размышляла вслух Пончева.

Но они так и не успели рассказать все Шуре. Вернувшись с обеденного перерыва, подруги узнали, что Катя уволилась, потом случился скандал с Кирой, Жданов с посеревшим лицом метался по Зималетто...
На ближайшие недели поводов поговорить в курилке было немало, и никто так и не вспомнил о Шуре, и никто ей так и не рассказал, что все у нее будет хорошо...


Шура вышла из кафе и медленным шагом направилась в сторону «Зималетто», чтобы по дороге успеть остыть и взять себя в руки. Теперь она злилась на себя за свое позорное бегство, этим только усилила подозрения девочек… Реагировала бы спокойнее, тогда бы никто ни о чем не догадался...
Шура шла и вспоминала, как пришла устраиваться в компанию два года назад. Улыбнулась... Она, еще более непримиримая и резкая, чем сейчас и вдруг - дом модной одежды. Как же она злилась на отца из-за того, что он заставил ее пойти устраиваться именно сюда. Но с отцом спорить было трудно. У него на все один ответ: «Я тебя воспитал, я лучше знаю, что для тебя полезнее». Да, он и правда ее воспитал, Шуру и двух ее старших братьев - мама умерла, когда девочке было всего 4 года, она ее и не помнила совсем. И с трудом представляла, зачем эти самые мамы нужны. Лишь изредка, встретив на улице какую-нибудь подружку, идущую с мамой за руку, она огорчалась. Совсем на чуть-чуть, расстраиваться надолго она не умела, к тому же ее ждали братья для очередной шалости и приключений. Мальчишки были намного старше, но в совместных забавах Шура принимала участие наравне с ними, а иногда и превосходя в смелости и дерзости. Правда и за уши ее драли так же регулярно, как и их, не делая скидок на возраст и пол.
Если посмотреть на Шурины детские фотографии, то ее рядом с братьями можно и не узнать, с фотографии смотрят три пары озорных зеленых глаз, одинаковые копны рыжих волос, брюки, клетчатые рубашки, сандалии… Разглядел бы среди них девочку только самый проницательный.
В доме вечно не хватало денег, отцу было тяжело поднять на ноги всех троих, вот и экономили на чем только можно. И в первую очередь на одежде. Шура донашивала вещи за братьями. Она не переживала, а находила в этом массу положительного, ведь в брюках и свободных рубашках было куда удобней прыгать по крышам или лазить по деревьям.
Но в доме случались и праздники, и тогда отец доставал из спрятанного на антресолях конвертика деньги, брал девочку с собой в магазин и покупал ей все самое красивое. На свой вкус…
Пытаясь восполнить недостаток красивой одежды на каждый день, папа выбирал все самое яркое. Это могло быть красное платье, оранжевые колготки и сиреневые банты на голову или голубой костюмчик и зеленые гольфы. Шуре так нравились и броские обновки и процесс их покупки! Она с удовольствием крутилась перед зеркалом в магазине, обнимала папу и, целуя, шептала на ушко, что он самый лучший.
Позже, когда Шура стала сама зарабатывать деньги, она выбрала для себя именно такой стиль одежды - яркий и праздничный, который навсегда стал ассоциироваться у нее с заботой близкого человека и испытанным в детстве счастьем.

После школы Шура окончила курсы секретарей, и долгое время безрезультатно искала работу. Трудно ее найти, являясь долговязой девушкой, нескладной и неуверенной в себе, еще и без стажа… Тогда им просто повезло, отец встретил на улице Павла Олеговича, в котором узнал своего школьного друга, слово за слово, и вот Шура уже шла устраиваться на работу в его фирму секретарем. К некоему Роману Малиновскому - главе маркетингового отдела.

- Здравствуйте, не подскажете, где здесь кабинет Романа Дмитрича Малиновского, я пришла к нему на собеседование. - Спросила Шура подойдя к ресепшену.
За столом сидела миловидная девушка в откровенном наряде и со скучающим выражением лица.
- Прямо по коридору и направо, а вам назначено? Ой, а вот и сам Роман Дмитрич! - И махнула головой куда-то за спиной Шуры.
Та обернулась и увидела направляющегося к ним молодого человека, с довольной улыбкой приобнимавшего за талии сразу двух красоток, явно модельной внешности. Он без умолку о чем-то говорил, потом, наклоняясь к уху то одной, то второй девушки что-то нашептывал, те мило и профессионально смущались, улыбались ему в ответ хорошо поставленными улыбками.
Проводив их до лифта и помахав на прощание рукой, развернулся на каблуках и хотел было уже уходить, как его окрикнула девушка с ресепшена:
- Роман Дмитрич! К вам пришли. - И указала глазами на Шуру.
Молодой человек оценивающе окинул посетительницу взглядом, немного задержался на груди, где красовался портрет Че Гевары, усмехнулся ему, и видимо не найдя ничего для себя более любопытного, наконец посмотрел Шуре в глаза.
- Вы точно ко мне? Мы тут вроде не устраиваем мировую революцию, хотя от революции в мире моды не отказались бы,- доброжелательно спросил он.
- Я - Александра Кривенцова. Я на собеседование пришла по поводу работы… у вас. На место секретаря, - немного смутившись, и оттого еще более решительным голосом, объявила Шура причину своего присутствия в «Зималетто»
- А, вспоминаю, по протекции самого Пал Олегыча… Ну что ж, - развел руками Рома, - разве я могу ослушаться своего непосредственного начальника? Если у вас есть все необходимые документы и соответствующее образование, то идите в отдел кадров и оформляйтесь. Шу-у-урочка, - несколько растягивая ее имя, словно пробуя на вкус, произнес Малиновский, - Можно я буду вас так называть?
Шура не успела ответить, раздался характерный «дзинь» - это приехал лифт. Оттуда вышел шикарный брюнет, с лучезарной улыбкой и бархатным голосом, который раздался из еще не полностью раскрытого лифта
- РОмио! Как же приятно видеть тебя!
Роман Дмитрич воскликнул: «Какими судьбами, Андрюша!», раскрыл объятья и направился к вновь прибывшему, но все же не забыл обернуться и еще раз повторить просьбу:
- Оформляйтесь поскорее и сразу ко мне, а то я уже третий день без секретаря. Вы до зарезу нужны, Шурочка!
Уже позже, Шура узнала, что знакомым ее шефа был Андрей Палыч, сын главы компании. Сам он не работал в «Зималетто», у него было свое небольшое модельное агентство. Он редко появлялся на фирме отца, с Малиновским был дружен давно, правда, встречались лишь на презентациях новых коллекций. Зато каждый раз бурно радовались встрече и уезжали с показов уже вместе, захватив с собой для компании стайку девочек, весело проводили с ними время и благополучно забывали друг о друге до следующего показа.
- Ну, чтож Андрей, пошли ко мне в кабинет, расскажешь, чего это тебя в наши края занесло, - Рома схватил приятеля за рукав пиджака и потащил за собой.

- Как там твой бизнес? - поинтересовался он, когда мужчины уже сидели в кабинете менеджера по продажам.
- Ты всё иронизируешь по этому поводу? Пусть тебя это и удивит, но все у меня с ним в порядке, я прирожденный бизнесмен!
– Ты прирожденный бабник и бездельник! - Спокойно заявил Малиновский, состроил невинное выражение лица и глянул на своего товарища с легкой улыбкой.
- Я?! Ты мне льстишь или с кем-то путаешь! Может, приписываешь мне качества более подходящие тебе? - скопировав выражения лица друга, усмехнулся Андрей.
- Я как раз здесь пашу в поте лица! У меня уже три дня как нет секретарши. Ну, наконец, вроде, появилась. Ее, кстати, твой отец мне удружил. Заметил рыжеволосую девушку рядом с Машей? - хмыкнул он.
Малиновский поднялся из-за стола, вышел и выглянул в коридор
– Жаль, еще не оформилась, даже кофе заказать некому. Амура! - Крикнул он, - будь человеком, сделай нам кофейку, мне и Андрей Палычу,.. и коньячка принеси.
- Так что скажешь, Андрей Палыч? Заметил мою будущую секретаршу? Должен был, глаз то у тебя - «прирожденного бизнесмена», а рост у моей новой секретарши как раз подходящий, По твоему профилю...
– Ее трудно не заметить! Ага, рост топ-модели! Жаль, что все остальное не дотягивает. Слушай, и ты согласился ее принять? Мог бы отказаться, твои предыдущие все были такими красотками, а тут... у тебя что, вкус испортился?
– Не, - лениво отмахнулся Малиновский, - надоело каждый раз придумывать поводы для их увольнения, решил для разнообразия разделить работу и удовольствие. Предыдущая, мало того, что мне всю документацию спутала, так еще и никак не могла запомнить, что в кофе надо класть три ложки сахара… Или считать не умела... Но это все ерунда по сравнению с требованием жениться на ней!
- Сочувствую. Ладно, дело твое. Я вот что пришел… Прав ты, несерьезное все-таки у меня дело. И Кира все время ругается, что это не работа, а прикрытие для моих похождений... да и масштабы не те. А тут отец все чаще начал поговаривать об уходе на пенсию… Подумываю, не продать, к чертовой матери, свое модельное агентство и попробовать себя на должности президента «Зималетто?»
– Ого! Сколько самоуверенности, Андрюша! Хотя… идея неплохая... С улицы твой отец никого брать не захочет... Александр? У него сейчас карьера в гору пошла в министерстве. Он, конечно, может согласиться принять пост президента, Саша для этого достаточно амбициозен, но в этом случае уволюсь я, под его руководством работать вряд ли смогу. Так что, если ты решишься, то я тебя поддержу, на мой голос можешь рассчитывать. Но, Андрей, Пал Олегыч ни за что не доверит управление компанией без твоего досконального вникания в ее дела. А ты здесь лишь практику проходил после университета. Вряд ли тебе это зачтется.
- На самом деле я во всем и без этого разбираюсь, я же со школы все свободное время на фирме проводил, только последние годы перестал интересоваться, как и что... Но готов начать в ближайшее время наверстывать упущенное, могу предложить себя на любую должность в Зималетто.
- Не хочешь начать с должности моего секретаря? - рассмеялся Рома.- А то что-то кофе с коньяком, я сегодня так и не дождусь, по всей видимости...

Вот так Шура и начала работать в Зималетто, быстро вошла в курс дела и разобралась что к чему. Спустя всего каких-то пару недель Рома уже удивлялся, как он умудрялся обходиться без столь полезного секретаря. Всегда в хорошем настроении, на шутки Ромы смеется и сама не прочь рассказать какую-нибудь занимательную историю, достаточно сообразительна , по крайней мере настолько, что бы быстро выполнять указания, варит кофе именно так как ему нравится, да еще умудряется всегда иметь запас свежих булочек… Раньше ему и в голову не приходило, что этим может заниматься секретарь, а булочки Рома любил. Со своей стороны, он никогда не упрекал ее за перекуры в неурочное время, отпускал пораньше, если была такая необходимость, и не ругал за опоздания.



С утра в «Зималетто» царила атмосфера неразберихи и суеты. Шура с женсоветом не поспевали бегать из одного конца этажа в другой, стараясь оставаться в курсе событий. Осознание того, что находишься в самом эпицентре происходящего, возбуждало и помогало сделать офисную жизнь разнообразнее. К такому способу «сократить» рабочий день женсовет прибегал уже давно, набил на этом руку и разработал свои нехитрые правила для слежки, тайных мест сборищ и условных знаков.
Но такого насыщенного событиями дня, как сегодня, в Зималетто не было уже давно. Катя Пушкарева решила все же довести до сумасшествия своего бывшего любовника и президента, Андрея Жданова. Девочкам приходилось разрываться между главными действующими лицами этой истории, плюс, не упускать из виду нового друга Кати, некого Михаила. Кто выйдет победителем в этом любовном треугольнике, отходило на второй план, гораздо больше умы сотрудниц Зималетто занимало, как это произойдет. Все они по привычке были на стороне подруги, хотя и их периодически удивляло и даже раздражало Катино упрямство в вопросах чувств.
Шуре надо было разобраться с телефонными звонками из Украины, поэтому она ненадолго покинула сию дружную компанию и вернулась на рабочее место. Попыталась соединить важных клиентов с начальством, но ни до кого невозможно было дозвониться. Извинилась перед зарубежными партнерами и присела поразмыслить над тем, как же все-таки заставить Романа Дмитрича или Андрея Палыча заняться этим вопросом, а то потом начнут искать крайнего и именно ее обвинят в несостоявшихся сделках.
Тут за стенкой что-то рухнуло.
"Интересно, что у них происходит? Как не вышло бы чего плохого, Андрей сегодня явно не в себе, - начала тревожиться Кривенцова,- Зря Роман Дмитрич один пошел. Но с другой стороны, он же самый близкий друг, а кто, если не друг должен быть рядом в такие минуты?"
Неожиданно из кабинета вылетел шеф. И судя по траектории полета, кто-то ему явно придал ускорения. Ко всему прочему, у него была разбита губа.
«Ох, неспокойно в нашем королевстве», - открыв рот от изумления, прошептала Шура.

- А, вы не стесняйтесь, Андрей Палыч, ногами добейте, зачем же руки марать!
- Никогда больше не говори о ней в таком тоне!
- А, ты очки снимай в следующий раз, вдруг кто, не дай бог, ответит - глаза, идиот, лишишься!
К дракам Шура относилась с пониманием, хорошая потасовка, иногда, лучше всяких слов мозги прочищает, но здесь сейчас была не драка. Завяжись рукопашная у Ромы с Андреем, она бы конечно переживала за Рому, но верила в его мужскую силу и была уверена, что постоять за себя он сможет достойно! Но Рома не защищался! И это вызывало недоумение. А еще эти взгляды, которыми обменивалось ее начальство! Вот, где происходила настоящая битва. Словно именно взглядами они сейчас убивали друг друга и ими, а не ногами, добивали свою дружбу.
Подлетела Кира:
- Что здесь происходит?
У Андрея уже вошло в привычку не реагировать на вопросы бывшей невесты. Ответил Рома:
- Ничего, я тут увольняюсь! Андрей Палыч у нас же с головой не дружит, решил на мне запрещенные удары отрабатывать!
Шура не знала, рушится ли в данную минуту Ромина жизнь, она могла только догадываться о том насколько сейчас тому обидно и, что ноет в данную минуту у него точно не разбитая губа - только догадываться и предполагать, но о себе она все понимала очень конкретно и честно...она никогда себе не врала...
Рома увольняется!
Вот и все.
Это был ее мир: утро, кофе, Ромино :"Доброе утро, Шурочка, вы восхитительно выглядите!". Это был ее полдень, с забеганием в Ромин кабинет, выполнение несложных поручений. Ее вечер, шутки с начальником, иногда и очень откровенные по поводу его новых подружек, придумывание сотого по счету способа отделаться от них. Шуре нравилось слушать, как Рома рассказывает ей забавные истории о тусовочной жизни Москвы, путь в которую был для Шуры закрыт, и в которую она никогда не стремилась. Но эта жизнь вызывала любопытство только потому, что о ней рассказывал ОН и там ОН бывал. По секрету он ей называл фамилии знаменитых людей, с которыми сталкивался на очередной вечеринке и раскрывал о них интересные и довольно пикантные подробности, зная, что дальше кабинета разговор никогда не уходит. Шура умела различать, что можно рассказывать подружкам, а о чем нужно молчать.
Она никогда не ревновала Рому к моделям, это было совершенно бесперспективно… Только раз это отвратительное чувство подкралось к ней, когда она узнала, что Малиновский был с Викой. Вика – не абстрактная моделька, она была здесь, рядом - живой, и очень недостойной ее замечательного шефа. Именно глядя на Вику, появилось впервые обидное "почему не я". Пусть всего на пару ночей, но со мной, как со всеми, хотя бы и так...

А теперь Рома ушел, скрылся за поворотом, уехал на лифте из ее жизни. Кроме как в Зималетто пересечься им было негде, уж в слишком разных мирах они жили.
Придя в негодование за свое разрушенное маленькое счастье, она вплотную подошла к Андрею, который продолжал стоять на том же месте и отстраненно отмахивался от Кириных расспросов.
- Я уже поняла, Андрей Палыч, что вы бесчестный человек, - начала она и тут голос у нее дрогнул. Наблюдавшие, прибежавшие из своих кабинетов со всего этажа, были уверены, что она вот-вот разрыдается.
- Но я надеялась на то, что дружбу вы цените. Я ошибалась, как и Роман Дмитрич.
Жданов почти не глядел на Шуру, его мысли были заняты Катей и тем, где ее искать. Но Кира была рядом и попыталась призвать к порядку:
- Кривенцова, что вы себе позволяете?!
Видимо, сегодня день был у Киры такой, она была везде, но никому не было до нее никакого дела, вот и Шура ее проигнорировала, продолжая обращаться к Андрею:
- Так что, это вам за Роман Дмитрича и лично от себя!
Шура размахнулась и, вложив в кулак всю свою ярость, со всей силы врезала Жданову по правой скуле.
От падения Андрея спасло то, что он стоял практически вплотную к стене, голова его запрокинулась, и очки слетели. "Прав, был Ромка, надо снимать!", - пронеслось в голове у Жданова. К тому, что женщины ему с завидным постоянством отвешивают оплеухи, он уже привык, но чтоб так... от всей души, по-мужски, это случилось впервые.
Андрей нашел в себе силы улыбнуться, посмотрел на Шуру, в его взгляде не было неудовольствия или злости, скорее попытки осмысления ситуации, но потом, вспомнив, что не до того сейчас, вернулся в кабинет вице-президента, забрал Катин дневник и ушел искать тихое место, подальше от всех.
- Я увольняюсь, - Крикнула ему в спину Шура, повторив слова своего шефа, - надеюсь, я могу забрать свои вещи и вещи Роман Дмитрича?
- Делайте что хотите, - не поворачиваясь, ответил Андрей.
Кира, наконец, очнулась, схватила за руку Шуру и шипя в лицо выдавила из себя:
- Вещи собрать можете, но я вам такую рекомендацию напишу... нет, я вас по статье уволю! Вас больше нигде на работу не примут! Вы меня поняли?
- Мне все равно, - и это было правдой.

Зайдя в кабинет, хозяйски огляделась. Так и есть, куртка здесь. Постучала по карманам и встряхнула ее, поняла, что ключи были именно в ней. Посомневавшись мгновение, все же проверила - от машины. "Черт! Ладно, с другой стороны может и к лучшему, что не сам поедет за рулем в таком состоянии!". Телефон с кошельком были здесь же.
Проверила все незапертые ящики стола, захватила оттуда пару ценных бумаг, в том числе таких, как например, список моделей из разряда "всегда свободны вечером". Остальное решила, можно и позже забрать. И пошла собирать свои вещи.
Ей никто не мешал, Кире наконец удалось всех разогнать по рабочим местам под строгим предупреждением об увольнении.
Сочувствующий взгляд Амуры, Шура не замечала.



Роме было нехорошо. Последний раз его били еще в студенческие годы, и он уже успел порядком подзабыть эти ощущения. Хотя, имея острый язык и страсть к чужим женам, Рома не раз был близок к учинению над ним расправы и членовредительства, но ему всегда удавалось виртуозно выкручиваться из любой конфликтной ситуации. Тело Рома берег для других подвигов.
Теперь он с интересом прислушивался к своему организму. Болела вся челюсть, рот никак не хотел закрываться и поэтому его приходилось все время держать открытым, щека онемела… К тому же при падении Рома подвернул ногу, и сейчас она тоже напомнила о себе.
Неприятно ныло в груди... но скорее от обиды, нежели из-за удара....
Виноватым он себя не считал, дневник читал исключительно в целях ознакомления и чтоб проникнуться. В будущем он, находясь в курсе всего, смог бы составить план о возвращении Кати к Андрею.
" Нет! Меня даже не услышали! - Возмущался он мысленно, - Андрею нужна была груша для битья! Выпустить пар умеет, только устроив драку, других способов не знает! А зачем искать грушу, когда друг рядом?! Привычно и понятно! Плечо подставить, всегда пожалуйста, морду тоже, сама в кабинет заходит и искать не надо!"

Вот в таком настроении Малиновский спустился в гараж и направился к своей машине. И тут до него стало доходить, что ключи-то остались в кабинете. Похлопал по карманам брюк, так и есть - пусто... Ни ключей, ни денег, ни телефона. Возвращаться назад не хотелось, а как теперь добираться до дома Рома не знал.
"Надо просто пойти в кабинет и забрать вещи" - увещевал его внутренний разумный голос.
"Ага, и снова сцепиться со Ждановым?" - на это согласиться Малиновский не мог
"Пойду лучше к Потапкину, денег на такси одолжу, делов-то!" - Только он собрался идти на вахту, как приехал лифт, и из него вышла молоденькая моделька. Она только недавно устроилась на работу к Милко, и Рома с ней не успел толком познакомиться: "Вот и повод подвернулся!"
Включив обаяние и блеск в глазах на полную мощность, он улыбнулся своей коронной улыбкой... и губы тут же напомнили о полученной травме и улыбаться отказались.
"Будем бить на жалость!", - решил Рома, выключил свет в глазах, жалобно приподнял брови и пошел навстречу девушке.
-Ой, Роман Дмитрич! Что это с вами?!, - охнула та, наконец заметив грустного топ-менеджера «Зималетто». Подруги о нем уже рассказывали и посоветовали не терять при случае, возможности познакомиться поближе. Моделей в Москве много и работу найти нелегко, а время-то бежит… Пройдет пара лет и разве что в рекламу стирального порошка возьмут, вот и надо спешить и не упускать ни единого шанса.
- Да, вот... можно сказать пострадал за честь родной компании, - печально ответил Малиновский.
- Какой ужас! - Всплеснула руками девушка. - Вам нельзя в таком состоянии садиться за руль! Хотите, я вас отвезу?
- Вы - моя фея! - облегченно выдохнул Рома, - даже не представляю, что бы простой безработный Роман Малиновский, без вас делал ...
- В смысле безработный?, - девушка до странного быстро перестала строить глазки и недоверчиво переспросила, - Шутите?
- Какие уж тут шутки... Так и есть, с сегодняшнего дня - безработный... - растерянно пролепетал Рома, начиная соображать, что причиной перемены в настроении девушки, послужило изменение его статуса.
Фея, видимо решив, что на благотворительность времени у нее нет, юркнула в машину, скороговоркой выпалив: "я тут вспомнила - у меня дела" и скрылась за поворотом.
Малиновский остался стоять, разинув рот. Впрочем, он у него все равно не закрывался, а потом шепотом произнес, вслед уезжающей машине: "но, ведь я пока член совета..."
И понуро повесив голову побрел на поиски Потапкина. Потапкин был на месте, но денег у него не оказалось.
"Не жизнь, а малина!» - Усмехнулся Рома, сжимая в руках сторублевку – все, на что он смог раскрутить охранника.
Вспоминая, что ему рассказывала об общественном транспорте Клочкова, пошел на поиски нужной маршрутки.

Все оказалось не так уж и плохо. Как только Малиновский в нее вошел, женщина сидевшая на переднем месте, сочувственно окинув взглядом его изрядно опухшее лицо, подвинулась, уступив место, над которым , словно издеваясь над Ромой, стоял знак "для инвалидов".
К сожалению, женщина была столь солидных размеров, что лучше бы она продолжала занимать оба сиденья. Малиновскому пришлось ужать свое, тоже не хилое тело, вдвое, чтоб втиснуться в предложенное пространство.
- Что, хлопчик, не свезло, да? Бывает... Ну, ничАво, до свадьбы заживет! Я тебе дам один рецепт, чудо, а не мазь, от всех хворей помогает!"
"Ну, попал, так попал» - пронеслось в голове Малиновского с изрядным количеством нецензурных выражений, но вслух он вежливо произнес «спасибо».
Обрадованная таким поощрением, женщина стала подробно и с воодушевлением ему рассказывать о травах и прочих необходимых ингредиентах для этого чуда, не забыв еще перечислить все болезни, от которых мазь излечивает.
Рома кивал головой и несколько раз даже заверил, что обязательно все запомнит и запишет, как только доберется до дома.
- Запиши, запиши, милок! Все как есть запиши. А еще она особливо от геморроя помогает, - выкрикнула она уже сходя по ступенькам вниз и помахав на прощание рукой.

На ее место села молоденькая девушка. Видимо ее не напугал список тех болезней, от которых Рому собиралась излечить предыдущая попутчица, рассказывая о них на весь автобус. Девушка улыбнулась Роме и нарочно придвинула ножку поближе к ноге Малиновского.
"Ого! В общественном транспорте есть свои преимущества! А ведь она про меня ничего не знает! Думает я студент или даже строитель! Вот, не все такие меркантильные, как Милкина модель, что б ее Ольга Вячеславовна булавкой уколола! Так что зря, Роман Дмитрич, вы расстроились, вы пока еще самая настоящая секс-машина!"
Проследив за тем, что это она там рассматривает с такой мечтательной улыбкой, Малиновский неожиданно пришел к выводу, что это были его наручные часы "Омега"... Потом уже совсем потеплевший взгляд девушки заскользил выше и уткнулся в бирку на свитере, висящем на шее у Малиновского. Бирка была симпатичная, с рыцарем на коне..."Burberry"...
Девушка выпрямила спину, выставляя на Ромино обозрение роскошное декольте, и уже совсем откровенно заулыбалась Малиновскому.
Рома попытался себя утешить: "часы не самые дорогие, может она просто, как я, Джеймса Бонда любит, вот и узнала их... как в фильме были... а барбариска, вообще, очень фирма демократичная... наверное... ну не дольче же с габбаной, в конце концов..."
Но чем шире становилась улыбка девушки, тем ниже опускались плечи у Малиновского...


Продолжение следует.

 Отправлено: 05.01.09 10:56. Заголовок: Еще не все дочитала,..

Еще не все дочитала, но мне нравится)))))))))))))))))))))))))))))))))

 Отправлено: 05.01.09 12:10. Заголовок: МНе оченть понравило..

МНе оченть понравилось! КЛАССНО!!!

 Отправлено: 05.01.09 20:21. Заголовок: Интересно будет почи..

Интересно будет почитать продолжение!!!!!

 Отправлено: 05.01.09 23:24. Заголовок: Мишель, Милли, Mar..

Мишель, Милли, Marin4ik, спасибо

Пожалею вас и больше таких длинных глав выставлять не буду


Шура поднялась на седьмой этаж и остановилась перед нужной дверью. Решила привести еще раз в порядок свои мысли и успокоиться.
«Роман Дмитричу сейчас, наверное, тяжело, так что - никаких истерик! Поздороваться и отдать вещи! Нее, здороваться глупо, мы сегодня уже виделись... Может, спросить, как он себя чувствует? Тоже не подходит, кто я такая, чтоб в душу лезть. Эх, жаль, что консьерж так до него и не дозвонился... А так было бы просто, сказать, что вещи принесла и оставить их внизу... Не судьба значит...»
Шура нажала на звонок. Вздрогнула... потом долго вслушивалась в тишину за запертой дверью... Нажала еще раз, и еще...
Наконец послышались повороты ключа, и дверь резко распахнулась. Из квартиры показалась взлохмаченная голова Малиновского. В его глазах читалось явное раздражение, чего Шура и опасалась. Нет ничего глупее - оказаться в ситуации, когда думаешь, что помогаешь человеку, а на самом деле лишь досаждать ему.
Хозяин квартиры посмотрел на Шуру затуманенным взглядом, потом видимо начал фокусироваться на знакомых чертах, постепенно осознавая, кто стоит перед ним.
- Шурочка! - Воскликнул Рома, - а я вас не вызывал!
«О... Роман Дмитрич-то совсем пьян» - сообразила она.
- Я вам вещи принесла, вы же совсем ничего с собой не взяли. Телефон, деньги, ключи от машины и так, разные мелочи... - Шура протянула шефу пакет.
Рома перевел на него взгляд и заплетающимся языком произнес:
- Шура, какая вы молодец! У меня больше никогда не будет такой замечательной секретарши... - потом, подумав, добавил, - если, конечно, у меня вообще будет когда-нибудь секретарша...
- Спасибо, Роман Дмитрич… не переживайте так, все наладится…. Ну, я пойду. Держите вещи…
Рома схватил девушку за руку, держащую сумку.
- Через порог вещи не передают - плохая примета. Заходите, - и рывком втянул Шуру к себе.

- Проходите, располагайтесь, чувствуйте себя как дома. Выпить хотите?
Не дождавшись ответа Рома пошатываясь, прошел в комнату. Шура за ним. На журнальном столике стояла недопитая бутылка виски.
«Понятно... значит, горе запиваем», - вздохнула Шура,
Тем временем Рома налил себе в стакан еще одну порцию алкоголя, и бутылка опустела.
- Вы присаживайтесь, присаживайтесь. Что пить будете? - Глотнув из стакана, Малиновский подошел к бару.
- Водка, виски, коньяк, мартини, шампанское и еще какая-то фигня, выбирайте. - Рома широким жестом указал на алкоголь, мол, ничего не жалко, выпейте хоть все, но и мне оставьте.
Шура понимала, в таком состоянии Роме было все равно, кто составит ему компанию в деле распивания спиртных напитков, но ведь никого больше и не было рядом. Уйти сейчас? Не будет ли это похоже на предательство?..
- Водку? Можно? - несколько неуверенно спросила она.
- Водку? - Удивился Рома.
Девушки при нем обычно пили более благородные напитки, но с другой стороны - это же Шурка...
- Отчего же нельзя? - Бутылка Смирнофф перекочевала на столик. - И я с вами тоже водки выпью, а то все виски, да виски, меня уже тошнит от него.

- Роман Дмитрич, а может просто от количества выпитого? И закуски я не вижу... - укоризненно заметила девушка. Зайдя в комнату, она сразу обратила внимания на то, как сиротливо стоит бутылка на голом столе Малиновского.
Малиновский стукнул себя по лбу:
- Точно! Думаю, чего-то не хватает! Сейчас что-нибудь сообразим. - И попытался встать с дивана. Шура быстренько вскочила и сказала:
- Давайте поступим так: вы пока здесь посидите, а я сама что-нибудь приготовлю. Будем считать, что мой рабочий день пока не закончился, и я выполняю ваши поручения. Мне приятно будет...
- Шурочка, вы... вы...- Пьяный Рома так и не смог подобрать нужного слова, а смутившаяся Шура сбежала на кухню.
«Так... на кухне чисто, молодец Дмитрич. Интересно, сам убирает... или приходит кто... не модельки же убирают на утро в знак благодарности... Ну, что у нас там в холодильнике?»
Холодильник был забит всякими продуктами, а через прозрачную дверцу морозильной камеры можно было разглядеть упаковок пять с пельменями. Но хоть пельмени к водке это самое то, она решила, что все-таки готовить их ей не хочется. Итак в квартире стоит запах алкоголя, а если к нему примешается запах пельменей?.. Шура испугалась, что может не выдержать, плюнуть на Романа Дмитрича и позорно покинуть квартиру. Потом, покопавшись на полках еще немного, с чувством облегчения, выудила оттуда куриное филе.
«На гарнир бы картошечку...», - подумала она, - «но где же мне ее искать?» И тут за стопкой с пельменями она разглядела еще более внушительную стопку с картошкой фри.
«О! Самое то!»
Вскоре было все приготовлено, и Шура, красиво разложив еду на тарелки, понесла ее в гостиную.
Но оказалось, пока она готовила, Рома заснул. Как был: в одежде, в тапочках, полусидя на диване.
Шура умилилась этой картинке: спящий Рома был так же бесподобен, как и шумный, озорной, так хорошо знакомый ей по "Зималетто". На цыпочках подошла к столу, поставила тарелки, и наклонившись к шефу, аккуратно приподняла его, чтоб положить спать в более удобной позе, здесь же нашла диванную подушку, которую подложила Роме под голову. Разобравшись с Малиновским начала обдумывать, что ей делать дальше.
Хотелось есть, на обед она сегодня так и не попала, а от тарелок исходил такой заманчивый запах...
«Ладно, от Роман Дмитрича не убудет!», - выпила рюмку и начала утолять голод...
Доев, сходила на кухню, помыла за собой посуду и решила, что пора уходить, больше в квартире Малиновского делать ей было нечего.
Еще раз обернулась полюбоваться на спящего Малиновского и пошла открывать двери...
Всю жизнь в ее квартире был шлеперный замок, потянул за язычок, дверь и отворилась. У Ромы замок действовал явно по другому принципу. За что дернуть она так и не нашла, а это значило, что нужен был ключ. Шура нервно застучала пальцами по входной двери. Мысленно обратилась к моменту ее прихода в квартиру... Вспомнила, что дверь тот явно захлопнул. Но чем-то он же ее открывал?!
Вернулась в комнату, потопталась на пороге и решилась проверить карманы у спящего Ромы.
Было бы проще, если бы ключи лежали в кармане рубашки, но судьба Шуры легких путей не искала. Закусив губу от напряжения, Шура полезла в карманы брюк. Малиновский что-то забормотал и поднял руки в явных попытках кого-то поймать. Через некоторое время ему видимо показалось, что он, наконец, поймал этого неизвестного кого-то, и обняв сам себя, снова провалился в глубокий сон.
Шура продолжила поиски.
Еще никогда ей не приходилось касаться своего шефа столь интимно, и всякие фривольные мысли, которые роем носились у нее сейчас в голове, девушке приходилось отбивать воображаемой бейсбольной битой. Но те, разлетавшись всего на мгновения, снова возвращались на место...
Осмотрев карманы спереди, она решила на этом остановиться, переворачивать Рому и обыскивать его еще и сзади, смелости не хватило. У Шуры итак сложилось впечатление, что сегодня она побывала во всех карманах Малиновского и чувствовала себя законченным вором - карманником.
«Ну, что же Роман Дмитрич, сами виноваты! Придется вам потерпеть мое присутствие в вашей квартире!» - гневно выговорила она в умиротворенное лицо Ромы и даже слегка пнула диван от досады, ойкнула и принялась растирать ушибленное место.
Надо было чем-то себя занять, пока хозяин квартиры не проснется и не соизволит ее выпустить из этого нечаянного плена. На полке лежали журналы, Шура, не глядя, взяла себе несколько и поудобней расположившись в кресле, погрузилась в чтение. Читалось плохо. Мысли все время возвращались к Малиновскому, в конце концов, она отложила журналы и стала просто разглядывать его.
Раз уж она была вынуждена находится сейчас рядом с Ромой, то почему бы не воспользоваться этим, чтоб запомнить, сохранить в памяти всё, до чего сейчас мог дотянуться ее взгляд. Другой возможности у нее уже не будет, она прекрасно это понимала


Продолжение следует.

 Отправлено: 06.01.09 19:29. Заголовок: Байба пишет: У Шуры..

Байба пишет:

цитата:

У Шуры итак сложилось впечатление, что сегодня она побывала во всех карманах Малиновского и чувствовала себя законченным вором - карманником

Классно!!!!!

 Отправлено: 06.01.09 21:04. Заголовок: Байба пишет: Пожале..

Байба пишет:

цитата:

Пожалею вас и больше таких длинных глав выставлять не буду

А мы разве против против длинных глав???????? Я так только ЗА))))

 Отправлено: 09.01.09 11:52. Заголовок: Байба, давайте скоре..

Байба, давайте скорее продолжение!
я б обязательно роман закрутила, и что б кончилось все-свадьбой! я когда сериал смотрела Шурочку обожала!

 Отправлено: 09.01.09 13:27. Заголовок: Милли, Marin4ik, MaW..

Милли, Marin4ik, MaWuLKa.
Спасибо!
MaWuLKa пишет:

цитата:

Байба, давайте скорее продолжение!

Мне не жалко - даю!


Рома проснулся, когда в комнате уже начало темнеть. Сел на диване, прислушиваясь к себе и ожидая появления головной боли. Нет, было довольно сносно, лишь легкое головокружение выдавало то, что он пил по - черному всего несколько часов назад.
«Жить будем», - прохрипел Ромка и вдруг, почти физически ощутил нарастающее чувство тяжести и тревоги...
Обрывки дневных воспоминаний липли к нему, не давали дышать свободно… Его обидели… Оттолкнули… Падение... Руку дай... Не дал.. Грязный пол в кабинете, вызывающая брезгливость маршрутка...и в довершении всего этого, отчего-то неспокойная совесть…
Хотелось отмыться – и внутри и снаружи…
Подозревая в глубине души, что вода не сможет смыть с него все это, и чистая рубашка не броня, за которой можно спрятаться и вернуть душевный комфорт, он все же слегка пошатываясь, побрел в ванную.
Душ помог, но только в одном - окончательно отрезветь. Соображать Малиновский стал яснее и воспоминания стали ярче...
Вспомнил, как днем пришел домой, не раздеваясь, даже не прикрыв за собой входную дверь, ворвался в комнату, добежал до бара, с единственной отчаянной мыслью: «Выпью - все пройдет!»... Постепенно он успокоился... никаких чувств, ни светлых, ни темных... Долгожданное забытье...
«Недолго же оно продлилось», - с грустью подумал Малиновский.
Что бы это дело исправить, пошел за очередной порцией алкоголя, не удосужившись накинуть на себя хотя бы полотенце.
Зашел в гостиную, включил свет...

Шура проснулась от шума воды в ванной, глянула на диван, Ромы не было.
"Надо же, заснула. Даже не заметила, когда напала дрема", - удивилась она. Встала с кресла, чтобы разомнуть затекшие ноги, походила туда - сюда по комнате, села обратно в кресло и стала ждать, когда, наконец, придет Роман Дмитрич. Спустя некоторое время в комнате зажегся свет...

Малиновский не спеша зашел в комнату. На этот раз решил все же не торопиться, понимая, что впереди вся ночь и напиться он еще успеет. Осмотрел журнальный столик, взял с тарелки кусок холодного мяса и стал осторожно его жевать, пытаясь не задеть больную сторону. Сам собой поражаясь, когда это он успел обед приготовить... или заказал?...Повертел в руках бутылку смирновки, расстроился, что виски закончились... раз на водку перешел...
За спиной послышался странный шорох, он обернулся посмотреть и обнаружил Шуру, застывшую в кресле.
- А... что вы здесь делаете? - выдавил из себя ошалевший Роман, поперхнулся куском мяса и закашлялся.
Покрасневшая до корней волос Шура, глядя прямо в глаза шефу, и изо всех сил стараясь не опускать их ниже, заикаясь, пролепетала:
- Я в-вам в-вещи привезла, н-не помните?
- Шурочка... я... ааа... наверное, помню, надо только подумать...- хлопая себя по груди и хватая ртом воздух, ответил Рома.
Тут до него стало доходить, что он стоит перед своей секретаршей совсем раздетый… Завертел головой, в попытках найти хоть что-то, чем можно было прикрыться. В пределах досягаемости лежала диванная подушка, конечно, прикрыться можно было ей, но в страхе показаться нелепым, Рома от этой идеи отказался. Натянул на себя маску человека сохраняющего достоинство при любых обстоятельствах, показал рукой Шуре, что-то вроде: «скоро вернусь», - и, заставляя идти себя медленно и непринужденно, покинул комнату.

Через мгновение из коридора раздался дикий смех. Впрочем, смехом это можно было назвать с сильной натяжкой. Очень громкий и по театральному фальшивый и вымученный… Заподозрив, что за стенкой Малиновского бьет истерика, Шура испугалась и сильнее вжалась в кресло, но через какое-то время не выдержала и помчалась к нему.
Рома сидел на полу, прислонившись к стене, и буквально захлебывался от смеха. Все его тело содрогалось при каждом новом приступе, но глаза оставались пустыми и равнодушными, не разделяя этого безумного веселья....
Шура присела перед Ромой на корточки, не зная, что же ей делать с таким голым и казавшимся от этого еще более беззащитным, Ромой, ее Ромой... С ним происходило что-то непонятное, что не помещалось в Шуриной голове и слишком болезненно отзывалось в ее сердце. Она положила руку на его плечо и вопросительно посмотрела, пытаясь поймать его взгляд ... Рома прекратил смеяться, но от взгляда увернулся.
- Со мной все в порядке, честно, мне, правда, стало лучше... теперь намного... Спасибо... – ответил он на молчаливый вопрос Шуры, продолжая от нее отворачиваться.
Так они сидели какое-то время...
Когда, наконец, Рома поднялся, то уже спокойным голосом и с легкой улыбкой продолжил:
- Пойду все же оденусь, а то мало ли кто еще в квартире может оказаться...
Это была знакомая и привычная для Шуры улыбка Малиновского и его родной, насмешливый голос. Она поняла, теперь с Ромой все будет действительно в порядке...

Малиновский направился в спальню и напялил на себя первые попавшиеся майку с джинсами, глянул в зеркало, потрепал влажные волосы и пошел к Шуре.
Та стояла в прихожей и всем своим видом показывала, что собирается уходить.
- Вы простите меня за этот казус, сам не знаю, как так вышло… Вас смутил, сам напугался, сегодня вообще какой-то сплошной день недоразумений, представляю, что вы обо мне сейчас думаете, - извинился Рома, пытаясь улыбаться и понимая, что должно быть напоминает пациента психиатрической клиники заверяющего главврача в своей вменяемости.
- Что вы, Роман Дмитрич, я ничего такого не думаю, я же все понимаю...- сдержанно ответила Шура, - потом, немного замявшись, добавила, - Уже поздно, я пойду. У вас дверь не открывалась никак, я бы давно ушла ...
- Ну, куда вы сейчас пойдете, - удивился Рома, - посудите сами, пол одиннадцатого, где сейчас будете транспорт искать? Я лучше вам такси вызову.
- Я поймаю, за меня не беспокойтесь, если что за себя смогу постоять, вы же знаете. - И Шура показала Малиновскому свой «внушительный» кулак.
Рома не собирался подыгрывать и соглашаться, ему вообще казалось странным Шурино упрямство в таком простом деле:
- Нет, и не спорьте. Знаю, не знаю, а проверять не собираюсь! Шура сколько лет мы с вами вместе работаем?.. Работали... - поправился он, - вы мне родной человек... практически. Я беспокоюсь о вас в конце-концов! Так что разувайтесь, проходите в комнату. Давайте, давайте, - и, подталкивая нерешительную Шуру, он буквально заставил ее снова вернуться в комнату.

- Шура. А где мой телефон?
- Так я вам как раз его и привезла, вместе с другими вещами, что же вы с собой не взяли ничего! - и она подала пакет Малиновскому.
Рома вытащил телефон, но оказалось, что тот разрядился.
- Шур, а вы зарядку не брали? У меня в розетке, в кабинете была. Я с утра телефон дома не зарядил, хотел на работе, а там Андрей меня все время отвлекал, так толком и не успел.
- Нет, Роман Дмитрич, простите, я как-то и не посмотрела...
- Да, ладно, просто я теперь без телефона - домашнего у меня нет. Одолжите мне свой?
Шура бы с удовольствием выручила шефа, но проблема заключалась в том, что телефон у нее сломался на днях и она отнесла его в ремонт. Так что ей оставалась только скорбно развести руками показывая, что ничем помочь не может.
- В ремонте он.
- И это беда, не беда, я консьержу позвоню, он поможет. - И нажал на кнопку селекторной связи. Раздались гудки, но трубку никто не брал.
- Вот, паразит! – Про себя ругнувшись гораздо неприличней, воскликнул Рома, - ладно пойду сам схожу, небось, опять заснул. Подождите я быстро.
И пошел на поиски нерадивого консьержа.

Оказалось, что тот слушал музыку в наушниках. Рома стащил их с парня и спросил:
- Такси можешь вызвать?
- Могу, конечно. А что, девушка не понравилась? - и наглый вахтер подмигнул Малиновскому.
- Почему не понравилась? - не понял Рома.
- Ну... обычно у вас до утра, а тут быстро как-то...
Рома привык не обращать внимания на фривольные шутки своего вахтера, - «Видимо, после того как он видел Андрея с Пушкаревой, уже ничему не удивляется... Я с Шуркой?!.. Вот уж точно обхохочешься и желательно не так, как сегодня в коридоре... И все же, с ней я хотя бы могу поговорить, все лучше, чем остаться в одиночестве и пить до утра». Такая перспектива вызывала у Малиновского неподдельный ужас.
Внезапно его озарило:
- Стойте! Не звоните! Не надо такси! - и подмигнув вахтеру, бодренько побежал к лифту.

Вбежал в квартиру и с порога крикнул, пряча лукавую улыбку:
- Шур, а консьержа на месте не оказалось! Что делать-то теперь?


Продолжение следует

 Отправлено: 09.01.09 13:44. Заголовок: ЗдОрово!!!..

ЗдОрово!!!

 Отправлено: 09.01.09 17:42. Заголовок: :sm36: ..

 Отправлено: 11.01.09 14:21. Заголовок: Милли, Marin4ik Спа..

Милли, Marin4ik
Спасибо))




Вбежал в квартиру и с порога крикнул, пряча лукавую улыбку:
- Шур, а консьержа на месте не оказалось! Что делать-то теперь?
- Так ничего страшного, я же говорю, такси поймаю. - Шура вновь засобиралась.
- А я говорю, что никуда вы не пойдете! Ночь на дворе! Не хотите оставаться по доброй воле, считайте это моим приказом! Или, раз я вам больше не начальник, то со мной и пререкаться можно?! - Рома встал в проходе, не позволяя Шуре выйти из комнаты.
Он был уверен, что в глухую оборону переходить не придется. И не таких уламывали…
Шура же считала, что Малиновский так говорит исключительно из вежливости, а на самом деле мечтает избавиться от нее. И она сделала попытку пролезть у Ромы под рукой, чем сильно того насмешила. Еле сдерживая смех, Рома решил сменить тактику:
- Хорошо, хорошо! Уходите! - изображая обиженного, сказал он, - действительно, я вам больше не начальник, и даже не друг, хотя я вас, Шура, всегда своим другом считал. Правильно, кому я теперь нужен? Ни Андрею, ни вам, никому! Даже поговорить не с кем! - Пропустил девушку в коридор, а сам пошел и сел на диване, всем видом показывая, насколько он несчастлив. Сердце девушки дрогнуло от вида Роминых страданий, и она, думая, что таким образом приободрит Рому, произнесла:
- Роман Дмитрич, а я вам... вашу записную книжку привезла... ту, что в красненькой обложке...
- Вот, спасибо Шура, за заботу, спасибо, - язвительно ответил Рома, - Эх... мне же совсем другого хотелось, а вы меня на что толкаете? Может, сразу по вызову кого пришлете?! - Он налил себе в стакан водки, выпил и закурил.
Несколько театральную пафосность Шура не заметила, ей было не до того. Новость, что она по-настоящему нужна Малиновскому, так ее поразила, что, не зная как себя вести в данной ситуации, она смутилась и сказала:
- Пойду, разогрею вам еду, и еще чего-нибудь на стол придумаю, а то опять вы не закусываете...
- А я вам тапочки принесу! - обрадовано вскочил с дивана Рома, затушил сигарету и пошел искать тапки посимпатичнее.
Годы охмурения женщин даром не прошли, он знал по личному опыту, что тапки - это сильное оружие в плане уговаривания сомневающихся - девушка расслабляется, теряет бдительность и остается на ночь. А то мало ли чего там Шура надумает, приготовив ужин...

«Хм... интересно, какой у нее размер... не маленькая ведь, - размышлял он, любуясь собранной коллекцией дамских тапочек, – «одолжу свои на всякий случай... Не, во, Андрюхины как раз будут, они не такие заношенные!», - и он достал из шкафа любимые тапки своего президента, решив, что тому они все равно уже не пригодятся...

Зашел к Шуре на кухню, полюбовался на ее сноровку в плане нарезания бутербродов и, изобразив на своем лице лучезарную улыбку, поставил рядом с ней тапочки.
- Спасибо Роман Дмитрич не стоило беспокоиться.
А про себя Шура отметила, что опухоль на лице Малиновского выглядит еще более зловеще. Лучше бы он не улыбался.
- Давайте я вам помогу, тоже порежу что-нибудь. Думаю, опыта в нарезании бутербродов у меня не меньше вашего!- любезно предложил свои услуги Малиновский.
Шура от них отказалась и прогнала Рому в комнату, предложив отнести туда миниатюрные рюмочки для водки, которые нашла на полках. Рома скептически посмотрел на них, мысленно подсчитывая, сколько капель алкоголя в них помещается, но послушно понес в гостиную.

Зайдя в комнату, Шура сразу заметила, что рюмки пропали, а на столе стояли все те же стаканы для виски. Рюмки Рома проигнорировал.
Шура укоризненно взглянула на шефа, но промолчала. Тот заметил ее взгляд и решил защититься:
- Я не пью! И не смотрите на меня так! Я - дезинфицирую! - И разлил по стаканам по солидной порции алкоголя. Потом выпил содержимое одним махом.
Шуре так надоело постоянное чувство неловкости, возникающее у нее от присутствия в квартире Малиновского и, особенно от присутствия хозяина квартиры рядом с ней, что она решила плюнуть на все и решительно опустошила свой стакан по примеру шефа.
- Уважаю! – поедая бутерброд, восхищенно заметил Малиновский - С вами пить одно удовольствие! - Жевать было больно, но голод давал о себе знать. - А ваш брат о вас не будет беспокоиться? - спросил он доев.
Шура давно рассказала шефу о своей семье. Ее папа, решив, что выполнил свой отеческий долг, занялся устройством личной жизни и совсем недавно женился, а старший брат эмигрировал за границу. За Шурой приглядывал второй, Геннадий, мастер спорта по вольной борьбе. Он добился неплохих результатов, и Шура часто рассказывала об его очередных наградах, радуясь им, как собственным победам.
- Гена на сборах, так что никто и не заметит моего отсутствия.
- Это хорошо, разбираться с твоим братом мне бы не хотелось. Ну, выпьем, - и Малиновский снова разлил водку по стаканам.
Выпили, закусили, покурили...
В комнате повисла неприятная пауза. Ни Рома, ни Шура долго молчать не умели, поэтому сейчас затянувшаяся пауза тяготила их вдвойне. Рома мечтал выговориться, осознавая в полной мере, что именно для этого Шуру и оставил.
- Вы тоже считаете меня неправым? - наконец решился он.
Шура вздохнула, раздумывая, что ей отвечать. Она поняла, о чем спрашивает Рома, огорчать его правдой не хотелось, но и врать было нельзя.
Она опустила взгляд в стакан с водкой и еле слышно сказала:
- То, что вы сделали с Катей - отвратительно. Я даже не сразу поверила в эту историю, не могла представить вас замешанным в нее… Вы же не такой, вы справедливый и добрый... - и она, оторвавшись от созерцания, плескавшегося на дне стакана алкоголя, с надеждой посмотрела на Рому.
Рома не выдержал, пришла его очередь рассматривать содержимое стакана.
Когда его оскорблял Жданов, хотелось защищаться, доказывать, что он ни в чем не виноват, что Андрей сам все сделал… А сейчас ему было неприятно слышать о себе столь лестные эпитеты, словно он в придачу ко всему остальному еще и обманывает Шуру относительно собственных качеств.
- Я - злой, Шур... - долго молчал после этих слов, а потом вдруг вскочил и стал ходить по комнате, с энтузиазмом продолжив, - но не в этой ситуации... Здесь я был просто трусом! Вы хоть представляете, какие деньги на кону стояли? Да, я испугался! И в той ситуации поухаживать за секретаршей, от которой зависит твое благосостояние, казалось самым безобидным способом контроля над ней.
Шура, все еще не осознавая в полной мере, что конкретно хочет от нее услышать Малиновский, принялась ожесточенно жевать листик петрушки.
Молчание девушки не устраивало Рому. Ему требовалось, услышать от нее подтверждение того, что он во всем прав.
- Ну, так что Шура? Разве это был неправильный ход?
Шура вспомнила лицо Кати в тот день, когда девочки обнаружили инструкцию по соблазнению. Вспомнила, как плакала Катя, как женсовет пытался ее успокоить, как, в конце концов, сами разревелись… Ее возмутило то, что для Ромы это был всего лишь продуманный ход, который стоил ее подруге разрушенной жизни.
Шура с вызовом посмотрела на Рому и, чувствуя, что непозволительно наглеет в присутствии начальника, ответила:
- Роман Дмитрич, вы спросили моё мнение, я вам его сказала. Что вы хотите от меня? Сказать вам, что вы ни в чем не виноваты? Я не могу. Та инструкция...
Это был удар под дых, Рома и сам знал, что в его защите это самое слабое место.
- О, боже! Опять эта чертова инструкция, Шура! Да, я уже и не помню, что писал в ней! Ну, раздражал меня Жданов, ну, видел я, как меняется его отношение к Пушкаревой, и мне это не нравилось! У него свадьба на носу, а он с восторгом о Пушкаревой мне рассказывает! Решил снизить градус его чувств, увлекся...
Роман рухнул на диван и уже более спокойным тоном продолжил:
- Не понимаете?
- Почему же? Все просто - испугались потерять деньги, из-за этого пошли на подлость. Понять можно, оправдать нельзя.
- Вы стали хуже ко мне относиться? - Он уже сообразил, что поддержки от Шуры не добьется, отпущения грехов тем более, и сейчас ему было важно услышать хотя бы просто ободряющие слова.

Шура задумалась. А стала ли? Узнав о том плане соблазнения, в начале ужаснулась, разозлилась, потом начала искать оправдания, самой себе доказывая, что другого выхода не было. И все равно она не смогла обелить Рому в той истории. Стала ли хуже относиться? Нет. Все же чувства мало зависят от объекта любви. Но легко прощать, когда не тебя обижают и предают, а если бы с ней так же поступили?
Шура, проигнорировав вопрос Ромы, решилась на свой:
- Роман Дмитрич, а я? Будь я на месте Кати, вы бы и со мной так же? - спросила она очень тихим голосом, но Рома услышал и стал скороговоркой убеждать, доказывая невозможность такой ситуации:
- Ну, что вы, Шурочка! Вы свой же человек! Я вам доверяю! Я Катю знал два месяца, а мы с вами знакомы гораздо дольше!
Шура грустно усмехнулась и про себя подумала, - «значит, все дело лишь в доверии, а зародись малейшее сомнение, и со мной так же! И не надо себе льстить об особом отношении - это не симпатия, просто я доказала свою порядочность...», - и она назло Роме выпалила давно мучавшую ее правду:
- Это я отдала Кате пакет с вашего стола с инструкцией, а потом вас обманула, скрыв это. Можете мне теперь не доверять. - Она напряженно выпрямилась в кресле и скрестила руки на груди.
Рома хлопнул себя ладонью по колену и воскликнул:
- Так все же это были вы?! Я же знал! С самого начала догадался, но вам удалось меня убедить, что это не так! Шура, что вы наделали! Нас же Катя по стенке размазала на совете из-за вас!
- Ах, из-за меня! Так, вот, кто виноват во всем оказался, теперь меня крайней делаете в ваших подлостях! - Закричала она на Малиновского. - И вообще, Катя имела на это право... размазывать вас по стенке!
- Вы, хотите сказать, что поступили бы так же на ее месте? - Глаза Ромы от злости сузились в две маленькие щелки, и он буравил взглядом своего секретаря. Но Шуру не так легко было напугать. Чувствуя свою правоту, она с горячностью воскликнула:
- Нет, я бы просто вас убила!.. А что?! Вы уже ставите меня на Катино место? Давайте! Не стесняйтесь! Скажите мне в лицо все то, что вы тогда говорили о Кате! Назовите меня страшным монстром! Дылдой! Дурой! Еще и с брекетами во рту!
Внезапно Шура замолчала, всхлипнула, плеснула себе водки и выпила.
Рома с удивлением смотрел на Шуру. Из всей ее гневной тирады особенно неприятно почему-то резанули последние слова. Весь его запал куда-то исчез...
« Почему Шурка так о себе? С чего вдруг?..», - Он давно уже не обращал внимания на внешность своей секретарши. Сейчас словно впервые стал ее разглядывать. - «Глупости какие-то! Очень даже милая, забавная… Жаль, что волосы перекрасила, рыжий цвет ей больше шел...».
Высокая? Так половина подружек у него были выше его самого, модели ведь, так что Рома привык на девушек смотреть снизу вверх...
- Шур, вы для меня не такая, честно... Вы наговариваете на себя...
Шура подняла глаза и пытливо посмотрела на Малиновского - врет?
Рома, чтоб чем-то себя занять закурил... Курил медленно. Обдумывая, как помирится с Шурой. Продолжать ссору, а тем более огорчать девушку, он не хотел. И разговор, оказавшийся настолько тяжелым для обоих, продолжать не хотелось. Решил поменять тему и разрядить обстановку:
- А что мы все на «вы», да на «вы». Странно уже как-то, я больше не начальник, мы не на работе. Давайте, Шура, выпьем на брудершафт!
Шура, все еще хмурясь, исподлобья глянула на шефа. Тот сидел испуганный и печальный и с такой надеждой смотрел на нее, что Шура решила не продолжать войну и буркнула в ответ:
- Только без глупостей Роман Дмитрич? Договорились?
Роме стало смешно, еще никто его попытки перейти на другой уровень отношений через брудершафт не называл глупостью.
- Договорились! Будем – по умному! - серьезно произнес он, затушил сигарету и несколько пошатываясь из-за выпитого, подошел к Шуриному креслу, присел на подлокотник. Они скрестили руки. Выпили...
Настало время для троекратного поцелуя. Рома приблизил лицо к Шуриному...
«Красивая», - подумал он. Пару минут назад он уже признал ее милой. Теперь же увидел Шуру именно очаровательной женщиной, за которой можно было ухаживать и хотеть большего.
Легко коснулся три раза щек Шуры, уловил едва заметный страх в ее глазах: - «вот, смешная... она, что боится меня?.. Не-е, быть не может! Это скорее мне надо ее опасаться, если что не так сделаю - убьет, сама сказала. И так, что поверил».
- Ну, вот и славно, - сказал он и вернулся на свой диван.
В комнате опять повисла тишина, Шура приводила в порядок свои нервы, которые с трудом пережили недавнюю близость с Малиновским, о ссоре она уже не вспоминала. Ее щеки горели, словно Рома не целовал ее, а жег своими прохладными губами.
Рому же мучил один неприличный вопрос...
- Шура, а у вас, то есть у тебя, действительно брекеты?.. Представь, я никогда не замечал...
- Точно! Это так ужасно, да? - вздохнув, спросила она.
- Да, нет, почему же... Знаете... - в глазах у Ромы зажглись озорные искорки, - Знаешь, мне всегда было интересно узнать, как это целовать девушку с брекетами... Я даже у Жданова спрашивал, а он мне не сказал... - и зло, ухмыльнувшись, добавил, - друг называется...
- Да, ничего особенного...- ответила Шура, - мне говорили... что и не чувствуется... практически...
Рома недоверчиво переспросил:
- Прям так и не чувствуется? А как же железо на зубах?.. Ой, прости, Шур - это я неподумав ляпнул...
- Можешь не верить, но это так!
Шура вдруг отчетливо представила себя целующийся с Ромой и не так как минуту назад, а по-настоящему… От увиденной картинки закружилась голова. Рома давно стал для Шуры олицетворением идеального мужчины, но она никогда не позволяла себе мечтать о нем в сексуальном плане. Конечно, она слегка фантазировать на тему как это могло бы быть, но чтоб не распалять себя ненужными мечтаниями, сводила все обычно к платоническим картинкам. Так она могла удержать в руках свой необузданный темперамент. Cейчас алкоголь снял табу, и она позволила себе общаться с Ромой раскованней, чем обычно:
- Хочешь убедиться? Сам проверь и поймешь. Я не против... - она не пыталась кокетничать с Малиновским, наоборот, придала своему голосу равнодушие, копируя интонацию, с которой каждый день спрашивала своего шефа о том, будет ли он пить кофе.
Рома посмотрел на губы Шуры, мысленно представив поцелуй с ней, «А что?! Почему бы и нет, интересно же, и девушка согласна… Если еще забыть, что эта девушка - Шурка, хотя нет - этого как раз забывать нельзя, ведь я любопытство удовлетворяю, а не что-то другое».
И что бы расставить все по местам он произнес:
- Ты, Шура, настоящий друг! - Словно уверял себя и Шуру в невинности намерений.
Рома хотел подойти, но Шура опередила его, села рядом с ним на диване.
Ее губы были совсем рядом… Малиновский, пытаясь настроиться на поцелуй, провел по ним пальцами - невесомо, почти не прикасаясь. Губы были очень горячие, - «как солнце поцеловать», - подумал Рома. Потом очень осторожно припал к ним… замер.… Поймал себя на мысли, что волнуется больше, чем обычно в таких ситуациях и не решается целовать дальше. Шура первая разомкнула губы, как бы приглашая Рому к продолжению. Рома не замедлил принять это приглашение и осторожно, проведя сначала языком по губам девушки, зашел внутрь, нащупал брекеты, замочки…
« Ничего так...» - была его реакция на эти ощущения, - «пирсинг в языке мне нравился меньше...»
Шура тихонько простонала и обняла Рому. Она почувствовала, что теряет контроль, и заволновалась. Сейчас еще можно было затормозить, но она все больше попадала во власть желания - Ромин вкус, запах, его тело под ее ладонями - все это заставляло Шуру сходить с ума и хотеть большего.
Она запустила руки под Ромину майку. Рома оторвался от Шуры и посмотрел ей в глаза…
«Пора останавливаться! Только не с ней!»… Но в глазах Шуры было столько нежности, что слабая сила воли Малиновского потерялась в охватившем его возбуждении. Он погладил Шуру по щеке, девушка потерлась об нее и тронула его ладонь губами.
«Только один раз и всё!», - сила воли сделала еще одну слабую попытку заявить о своем существовании и даже предложила небольшой компромисс в виде последнего поцелуя. Рома впился в Шурин рот губами, и, даже не отдавая себе отчета в том, что же он делает, начал стягивать с нее кофточку.
Шура подняла руки, помогая раздеть себя. Ее кожа была очень светлая, гладкая… Тело не такое худое, как у девушек, к которым он привык. Соблазнительная упругая мягкость Роме понравилась. Он провел рукой по обнажившимся местам, почувствовал, как по телу Шуры прошла дрожь. Рука Ромы двинулась к ее груди, он избавил ее от бюстгальтера, про себя замечая, что Шурочкина грудь оказалась красивой и большой. Он и не ожидал найти такое сокровище у собственной секретарши. И почему он никогда не заглядывал к ней в декольте?
Шура громко выдохнула его имя. То как она реагировала на его ласки, лишало Рому разума. Со стоном предвкушения, он опускался все ниже, покрывая Шурино тело поцелуями и лаская его языком. Под его натиском Шура откинулась на диван, крепко сжимая Ромину голову и прижимая его к себе все теснее. Рома посмотрел на нее затуманенными от желания глазами, пытаясь понять, есть ли границы дозволенного.
- Не останавливайся…, - Быть с Ромой - единственное желание, которое полностью ею завладело. Не в ее власти отказаться от него сейчас. Пусть так - совсем ненадолго, воспользовавшись ситуацией и состоянием Малиновского, но она украдет этот момент близости с ним. И заставит себя не жалеть утром о том, что было, и о том, что это больше никогда не повторится.

И тут в дверях раздался звонок...



Продолжение следует...

 Отправлено: 11.01.09 14:44. Заголовок: Интересно, кто же по..

Интересно, кто же позвонил в дверь?

 Отправлено: 11.01.09 17:48. Заголовок: Байба пишет: И тут ..

Байба пишет:

цитата:

И тут в дверях раздался звонок...

Закон подлости в действии!...

 Отправлено: 12.01.09 00:01. Заголовок: Байба пишет: Продол..

Байба пишет:

цитата:

Продолжение следует...

аааарррр))

 Отправлено: 12.01.09 00:37. Заголовок: Милли, Marin4ik, Mal..

Милли,
Marin4ik,
Malina_n

Очень рада, что нашла здесь заинтересованных читателей.

Malina_n пишет:

цитата:

аааарррр))

Надеюсь, это вы не захрапели?

 Отправлено: 13.01.09 13:51. Заголовок: И тут в дверях р..

И тут в дверях раздался звонок...
- Нас нет, - хрипло прошептал Рома, не прекращая ласкать девушку.
Она кивнула молча, поглощенная своими ощущениями.
Рома всем телом накрыл Шуру, навис над ней, опираясь на руку, раздвинул ее машинально сжавшиеся ноги коленкой. Вторую руку Шура почувствовала всего лишь мгновение на своем животе, не задержавшись там, она двинулись ниже.
- Я хочу тебя…
- Да…
Рука немедленно принялась за Шурочкину юбку.
В дверь опять позвонили...
- Нас нет? - спросила откуда-то из беспамятства Шура
- Нас точно нет, - улыбнувшись, ответил Малиновский. Он добрался уже до ее трусиков и начал их снимать, а Шура инстинктивно приподнялась, помогая ему.
В дверях послышались повороты ключа, звук открываемой двери, лязг дверной цепочки, которая задержала ее и раздраженный голос Жданова:
- Малина! Открывай двери! Ты что, спишь там?!
Рома со стоном отчаяния рухнул на Шуру:
«Я его сейчас собственными руками придушу” - подумал он.
«Так и должно было случиться… Я не имела на это права», - решила она.
Даже не думая слезать с девушки, Рома обернулся и крикнул.
- Жданов! Зачем пришел?!
- Впусти, давай поговорим!
Шура попыталась высвободиться из объятий Малиновского. Тот хотел удержать, но понимал, что вставать все равно придется, хотя бы для того чтоб выпроводить Андрея.
Целуя лицо Шуры, прошептал:
- Подожди. Я сейчас разберусь! Только дождись меня.

Шура не стала дожидаться его возвращения, вскочила с дивана и начала спешно приводить себя в порядок. Не хотелось быть застигнутой в такой ситуации, да еще Андреем Палычем. Она быстро оделась, пригладила растрепавшиеся волосы и села, закрыв лицо руками. Нестерпимо хотелось плакать. Сейчас, когда Ромы рядом не было, и она постепенно остывала от его ласк, идея провести с ним ночь уже не казалась такой заманчивой. Секс на скорую руку, спьяну - не то, о чем она так долго мечтала. А еще Шуре было нестерпимо стыдно.
“Что теперь он обо мне подумает? Сама набросилась… он же не хотел, так просто, из интереса, а я?.. А я воспользовалась его состоянием!».
Чтоб остановить подступающие слезы, проскочила в коридор, как можно тише и незаметнее прокралась на кухню, где включила кран с холодной водой и подставила под него руки. Знакомый с детства трюк - остудить разгоряченное сердце. Прислушалась к происходившему в коридоре разговору.
Андрей продолжал грозиться, а Рома лениво отмахивался, не желая впускать его в квартиру.
- Двери открывай! Не то цепочку сорву! - Агрессивно требовал Жданов.
Шура выключила воду, готовая в любой момент броситься к Роме на выручку.

- Андрюх, не до тебя сейчас, давай завтра поговорим. Я спать хочу! Подраться со мной не получится.
- Я поговорить пришел, - потом вмиг съежился весь, опустил голову и вздохнул, - мне плохо... пойти больше некуда... выпил... дороги не вижу, до тебя на автопилоте гнал...
- Давай, я такси вызову.
- Если бы мне нужно было такси, я заказал бы его из бара… Ладно не буду мешать, ты не один, так? Понятно... - и развернулся, чтоб уйти.
Желание заняться сексом со своей секретаршей у Малиновского постепенно угасало. Теперь он уже не находился под властью охватившего его возбуждения и мог себя лучше контролировать. В голову начали проникать всякие мысли на тему: «Я хотел заняться любовью с Шуркой?! Это ж надо так напиться!..». Самым разумным в данной ситуации было впустить Андрея, как страховку от необдуманных поступков на оставшуюся ночь.
К тому же стало не по себе от вида Жданова. В последнее время после мрачной отрешенности друга обязательно следовали безумные выходки. И когда-нибудь страсть к пьяным дракам могла закончиться довольно печально, не говоря уже о поездках за рулем в таком состоянии.
Он задержал уходящего Андрея и недовольным тоном произнес:
- Я не один, но это не то, о чем ты думаешь. Если позволишь себе хоть одно замечание, поедешь домой! И мне безразлично, как у тебя это получится… понял меня?
- Договорились, - и с трудом удерживая равновесие, Палыч ввалился в квартиру.
Рома сразу ушел в комнату и, не найдя там Шуры, крикнул:
- Шура, ты где?!
- Какой Шура? - спросил Жданов. В руке у него была начатая бутылка виски, он отвинтил пробку и глотнул прямо из нее.
- Возьми стакан и помолчи, ладно? – раздраженно отмахнулся от него Малиновский и отправился на поиски девушки.

Увидел ее и немного растерялся. Что говорить не знал. Шура первая решилась:
- Рома, то, что было... это я виновата, напилась вот и ...
- Нет, это моя вина. Но мы же все еще друзья, правда? – он дождался кивка Шуры и продолжил, - Там Жданов, прости, но отделаться от него сложно... Пойдем?
Обняв за плечи, повел в комнату. Почувствовал под своей рукой Шуркино тело, невольно вспомнил ее без одежды и снова стал возбуждаться.
Попытался успокоиться заверениями, что завтра, как проснется, созвонится с кем-нибудь и удовлетворит свою разбушевавшуюся плоть. Плоть слабо реагировала на уговоры, ведь девицы были далеко и только завтра, а Шурка - вот она, рядом. Смотреть на нее по-дружески не удавалось. Куда бы не упирался взгляд Ромы, сразу хотелось провести по этому месту рукой или покрыть поцелуями.

Жданов стоял спиной к ним в коридоре и что-то сосредоточенно искал в шкафу. Шура первая здороваться с ним не хотела, а Рому била лихорадка от всяких взаимоисключающих мыслей, так что они прошли в комнату молча. Там заняли свои прежние места: Рома на диване, Шура в кресле. Диван напомнил Роме о том, чем они совсем недавно на нем занимались. Налил себе в стакан двойную порцию водки и полностью опустошил его. Решил, что если выпить еще немного, то есть шанс вырубиться до утра, а там он что-нибудь придумает.
- Ром! А где мои тапки? – крикнул из коридора Андрей.
- А с чего ты взял, что в моем доме будут твои тапки?! И кстати, ключи тоже верни! – Зло ответил Рома, негодуя больше на себя, за недопустимые и неконтролируемые фантазии, чем на незваного гостя.
- Ты выкинул мои тапки?! - Жданов слегка тормозил от выпитого и поэтому, не обращая внимания на ответ Малиновского, продолжал поиски в шкафу.
- Нет, они у Шуры.
Послышалось бормотание Андрея:
- Ну, вот, опять... какой такой Шура? Тапки мои ему отдал!..
Наконец, захлопнул шкаф, не удосужившись поднять с пола все, что выгреб оттуда, и пошел в комнату, опираясь рукой на стену.
Заметил в кресле девушку, воскликнул:
- Опаньки!.. Шура! - И рухнул на диван рядом с Ромкой.
Потом оперся на его плечо и с грустью в голосе сказал:
- Меня Катя бросила!..
Рома поморщился:
- Жданов, даже не начинай! Смени пластинку, а? Катя бросила, Катя бросила! Она тебя еще пол года назад бросила! Заткнись и лучше выпей по этому поводу.
Андрей посчитал стаканы на столе и разлил по ним из своей бутылки.
- И выпью! Вам меня не понять!
Рома взял свой стакан.
- Тебе меня тоже! Меня сегодня друг бросил! Больно! Об пол! - Протянул стакан девушке, - Вот, Шуре хорошо, ее никто не бросал, правда? Так давай выпьем за тебя, чтобы с тобой такаго никогда не произошло!
Шура взяла стакан, не дожидаясь остальных, выпила из него и ответила:
- Да! Меня никто никогда не бросал…
- Везет же, - пьяным хором ответили мужчины, с завистью посмотрев на нее.
А ей вдруг стало так тоскливо… сказывались алкоголь, усталость, напряжение… и в конце-концов, так долго сдерживаемые слезы предательски закапали из ее глаз.
- Никто! Потому что я вообще никому не нужна…
Мужчины, уставились на нее, не понимая, что им теперь делать. Ромка первым вскочил, подбежал к Шуре, по дороге перевернув половину всего стоявшего на столе, обнял девушку и стал ее убеждать:
- Да ты чего, Шурка! Ты всем нужна! Правда, Андрей?
- А то! - Ответил Жданов, осторожно тронув синяк на лице.
Бывшая секретарша уткнулась в плечо Ромы, а он гладил ее успокаивающими движениями и думал: “Никогда не представлял, что Шура может плакать... может быть грустной, даже несчастной...». Он привык ее видеть совсем другой: веселой, заводной, лучащейся какой-то свойственной только ей бодростью бытия. Работая с ней бок о бок больше двух лет, он настолько привык к Шуре... Именно с ее ежедневного приветствия утро для него становилось «добрым». Яркая, шумная, она заходила к нему в кабинет, приносила кофе, освещая его рабочее место, словно солнце... «и целовать ее - как целовать солнце», - некстати вспомнил он и улыбнулся своим мыслям... Сегодняшняя ночь была такой странной, и поругаться с Шурой успел и...
«Нет, об этом лучше все-таки не вспоминать». А теперь эти слезы... И слова «никому не нужна»… Но, ведь это неправда, ему-то очень, очень нужна!
Шура поднялась:
- Я спать пойду. Роман Дмитрич, где мне можно лечь?
Очнувшись, Рома, ответил:
- Так в спальню идите. А мы тут еще посидим.
Шура кивнула и ушла.
Вошла в спальню, разделась, не включая свет, и легла в кровать. На душе было пусто, просто хотелось скорее уснуть...

- Ну? Наконец, скажешь, зачем ко мне приперся среди ночи? - закурив, спросил Рома. Он понимал, что поговорить надо. Продолжать ссору не хотелось.
- А что? Я тебе с Шуркой помешал? - спросил Андрей и хмыкнул.
Рома выразительно посмотрел на него.
- Да, молчу я, молчу... - Андрею продолжать ссору хотелось еще меньше. - Катя уезжает и увольняется с «Зималетто»...
- Этого нельзя допустить! Ты должен ее задержать. Мы еще не выкарабкались окончательно из кризиса! Пушкарева нам нужна.
- Она мне нужна! А что я могу?! Я с ней сегодня говорил… и с мамой ее, но она непробиваемая… с этим, как его там, собралась ехать...
- Зато, ты снова станешь президентом... - осторожно вставил Рома.
- Представляешь, не хочу...
- Ну и что ты собрался делать?
- Решил последовать твоему примеру и уволиться! Если она не может работать со мной, то лучше уйду я и будь, что будет! А ты, Ром, точно не вернешься больше?
- Не-а... я тут отдохнуть надумал... съезжу куда-нибудь, отвлекусь от всего... хочешь, вместе поедем?
- Давай, - равнодушно ответил Жданов, - все равно куда. С утра соберем чемоданы и на первый попавшийся рейс.
- Ага, - классно будет, - сказал Рома, но в его голосе не чувствовалось ни азарта, ни радости от предвкушения намечающейся поездки.
Потом затушил сигарету и, не видя смысла продолжать разговор, решил отложить его на будущее. Возможно, все станет совсем по-другому…
- Слушай, я спать хочу, как уложимся-то? Там Шурка, здесь вдвоем не поместимся...
- Ну, так иди в спальню, там кровать широкая, места двоим хватит...
Ромка почесал шею, прикидывая идти или нет.
- Ну, хочешь, я там лягу? - спросил Андрей
- Ща!- Ему стало неприятно от мысли, что рядом с Шурой будет лежать Андрей, - Мало ли что ты там пьяный натворишь, я лучше сам!
- Что сам? Натворишь? - Андрей попытался ухмыльнуться.
- Да пошел ты! Всё, двигайся, здесь спать будем!
- Ты что! - Изумился Жданов, - здесь же места вообще нет! Диван не разбирается!
- Ничего, бочком… а ты о чем думал, поехав ко мне? Комфорта хотел? Так и отправлялся бы домой!

Лежать было неудобно. Ни ноги нормально не расправить, ни руки… Мужчины постоянно пихались локтями, попадая ими то в лицо, то в грудь.
- Ты спишь?- окликнул Жданов друга через какое-то время.
- Уснешь тут, - проворчал Рома.
- Ты прости меня за то... ну, в офисе...
- Ладно, проехали, оба хороши. - Вспомнил Шуру и ее « а вы бы и со мной так же» и неожиданно для самого себя признался:
- Ты знаешь, зря мы тогда так с Катей, сволочи, одно слово...
Жданов резко повернулся к Роме, отчего тот слетел с дивана.
- Ой, прости!.. Дай руку...
Рома ухватился за предложенную руку, и это напомнило им вчерашнюю историю. Пристально посмотрев друг другу в глаза, они сжали ладони в крепком рукопожатии, понимая, что только что произошло полное и безоговорочное примирение.
- Ты думаешь, она не простит меня? - Спросил Жданов, подтянув Ромку на диван.
Малиновский был уверен, что нет, но решил из жалости не говорить правды. Потирая ушибленный при падении бок, попытался заверить:
- Не знаю, Андрюха, но мне кажется, если любит — простит... А она тебя любит… Пожалуй, я все-таки пойду. Хватит с меня на сегодня падений…

Вошел в спальню как можно тише. Шура спала, свернувшись на самом краю. Рома достал из шкафа еще одно одеяло, разделся и лег. Кровать была действительно большая, на ней можно было запросто проспать до самого утра, ни разу не коснувшись друг друга. Но Роме захотелось обнять девушку, и он решил не сопротивляться своему желанию. Подвинулся к ней, поцеловал в затылок, приобнял и моментально заснул с ощущением удивительного покоя.



Продолжение следует...

 Отправлено: 13.01.09 21:11. Заголовок: Байба Очень интерес..

Байба
Очень интересно...
Ждем продолжения ;)

 Отправлено: 13.01.09 22:50. Заголовок: Байба, очень интерес..

Байба, очень интересно...

 Отправлено: 16.01.09 13:30. Заголовок: СОВА, Милли, спасибо..

СОВА, Милли, спасибо

Поехали дальше?))
(А это просто так, для красоты)







Шура проснулась от звука захлопнувшейся входной двери. Перевернулась на другой бок и уткнулась в грудь спящего Ромы. Мужчина мгновенно среагировал и крепко обнял ее, прижимая к себе. Потом, не открывая глаз, потянулся, поцеловал и снова откинулся на подушку. Со стороны это выглядело настолько интимно и нежно, словно это был и не Рома вовсе, а она не его бывший незаменимый секретарь. Будто были они обычной влюбленной парой, просыпающейся рядом друг с другом каждое утро.
Шура закусила губу от охватившего ее чувства безысходности.
Решила уходить, и чем быстрее, тем лучше, пока не появилась привычка и зависимость от этого крепкого объятия. Пока еще умеет жить без Ромы.
Про себя начала считать: «один, два, три… на двадцати я уйду… четыре, пять, шесть… двадцать это так много, мне хватит… семь, восемь… Отпустить - значит потерять, но не отпускать не значит владеть… девять, десять...»
Она не стала дожидаться, когда закончится второй десяток, испугалась, что просто не доживет до него, высвободилась из Роминых рук и, не оглядываясь, вышла из комнаты, захватив одежду.

Так и есть, ночной гость уже покинул квартиру.
Оставалось уйти ей. Размышляя над тем, как это сделать, Шура начала прибирать следы ночного застолья. Поднимая с пола очередную выпитую бутылку, обнаружила под столом валяющиеся ключи. Сегодня ей везло больше. Везло?
Оставив ключи в замке, переступила через порог и осторожно прикрыла за собой двери.
Она держала данное накануне слово и ни о чем не жалела, и ни в чем не корила себя. «Что было у них с Ромой?.. Так, ничего… Несостоявшийся секс, о котором ОН никогда не вспомнит. И всего-то… Даже о состоявшемся не вспоминает: с другими, красивыми и успешными… Пусть… Она и с этим научится справляться…».

С трудом разлепив глаза, Рома огляделся. Шуры рядом не было. «На работе», - решил он. «Естественно, а где ей еще быть в рабочее время. Мое увольнение не распространяется на моих подчиненных». Но на всякий случай Рома крикнул, - «Шура-а-а!», - мысленно фантазируя, что сейчас откроется дверь и войдет Шура с холодненькой минералочкой...
«Чуда не произошло...» - С грустью констатировал Малиновский, но сильно не расстроился, так как в чудеса никогда не верил...
Полежал, глядя в потолок, и зачем-то крикнул еще раз, но теперь в надежде, что откликнется другой его товарищ по ночному распитию алкоголя в немереных количествах:
- А-а-андрей!
Ответом вновь была тишина, Рома вздохнул и пошел на кухню гонимый жаждой.
Добравшись до холодильника, с жадностью набросился на воду, выпив залпом не меньше половины литровой бутылки, взял с полки две таблетки аспирина и запил второй половиной минералки.
Заставил себя сходить в душ и побриться. С удовлетворением заметил, что кто-то убрал в гостиной все следы их недавней попойки. Зная по прошлому опыту, что Андрей скорей бы перешагнул завалы, чем разобрал их, с благодарностью подумал о Шуре.
На буфете лежали его вещи, в том числе и красная записная книжка.
Улыбнулся.
«Знала, Шурка, что привезти, чтоб поддержать несчастного уволившегося!» - Открыл ее и пробежал глазами по списку: «Маша, Даша, Саша...», - К горлу подкатила тошнота, - «Фу, ну их...», - захлопнул книжку и пошел валяться на диване, включил телевизор... Переключал каналы, ни на чем и не останавливая свой выбор. Достал ноутбук, побродил по сети. Посещаемые им форумы пустовали, все собеседники трудились в поте лица, у одного Ромы занятий не находилось...
Бездельничать Малиновский не привык, поэтому опять покосился на телефоны моделек... «Маши... Даши... Саши...» - На последнем имени Рома споткнулся, вспомнилась его Саша, с более привычным и родным именем Шура...
«Моя Саша!..» - улыбнулся он, - « Несчастная, тоже ведь мучается от головной боли... ну ничего, женсовет ее быстро на ноги кефирчиком поставит...»
Дальше мысли Ромы плавно перетекли в воспоминания о прошедшей ночи: «И как я только умудрился приставать к собственной секретарше, это же катастрофа! - недоумевал он, - Она же мой друг, не женщина...». В голове начали возникать всякие неприличные, волнующие образы, например, каково было ее целовать, какая у нее красивая кожа... грудь... И все же Рома продолжал настойчиво доказывать себе, что Шура - друг, а друзей имеют, не имея их... И когда он практически заверил себя, что так оно и есть, ехидный голос, вылезший неизвестно из какого подсознания, спросил Рому:
- Значит Шура тебе как Жданов?
- Во! Самое оно - Шура мне, как Жданов!!! Я на нее могу всегда положиться, как и на Андрея!
- Ага, а на Андрея, как на Шуру? А что же ты тогда на него не положился, когда вы на одном диванчике тут лежали?..
К горлу снова подступила тошнота...
- Ну... не совсем она, как Жданов... Она же все-таки женщина. С ней можно!
- Что и требовалось доказать - с Шурой можно!
Рома разозлился. Швырнул диванной подушкой в стенку и крикнул:
- Можно, но не нужно!!!
Он же не конченый мерзавец и свои инстинкты приструнить умеет, других баб, что ли на свете нет! Портить отношения с Шурой только из-за того, что воспылал к ней желанием, Рома не собирался. А то, что в этом случае наверняка испортит, Рома понимал. Быть очередной девочкой на ночь она не захочет, а если он ее такой сделает, то Шура никогда его не простит...
Решил позвонить в Зималетто. Надо было узнать как там Андрей, они вроде куда-то ехать спьяну собирались.
Так как телефона у него до сих пор не было, Рома решил съездить в офис сам, но потом сообразил, что в этом случае его наверняка заставят вернуться на работу или потребуют отработать хотя бы положенное по закону время, поэтому пошел вниз на вахту просить сделать звонок.
Днем там работала бабушка нерадивого ночного консьержа, Рома с ней всегда был вежлив и учтив, поэтому выпросить телефон труда не составляло.

- Приемная «Зималетто», Мария Тропинкина, здравствуйте.
Послышался смех и повизгивания Маши
«Федор наверняка опять зажимает», - подумал Рома и поздоровался:
- Здравствуй, Маш. Ну, как там у вас? Как Жданов?
- Ой, Роман Дмитрич, - хихикнули в трубке, - они только что с Катей, то есть с Катериной Валерьевной помирились и уехали!
«Поездка отменяется», - решил Малиновский и искренне порадовался за друга. Тем более, что уезжать из Москвы ему расхотелось.
- А, как там Шурочка без меня?
В трубке повисла пауза, и Роме пришлось повторить вопрос:
- Маша, я про свою Шуру спрашиваю, она на работе? Я ей сейчас по внутреннему перезвоню.
- Роман Дмитрич, а Шуры нет. Она не приходила. Вы же сами должны знать, что она больше не работает в «Зималетто». – Неуверенно ответила Тропинкина.
- Почему больше не работает? Ее что уволили? За что?! – Не веря услышанному, воскликнул Рома.
- А она разве вам вчера не сказала? Она была у вас?
- Если бы она мне сказала, я бы сейчас у тебя про нее не спрашивал! Ее уволили за то, что она мне вещи повезла?!
- Нет, что вы, Роман Дмитрич, она сама. Так вы ничего не знаете! – Маша обрадовалась возможности первой рассказать такую потрясающую новость, - Вы тогда только ушли из Зималетто, а она подбежала к Андрей Палычу и... тут такое было!!!
- Ну!? - Нетерпеливо подгонял ее Малиновский.
- Так вот она подбежала и как дала со всей силы Андрей Палычу!.. По лицу!.. А потом сама уволилась!
- Шурка? Андрея? Ты ничего не путаешь? Сама видела?
- Так все видели, спросите, у кого хотите!
- Маша, найди мне домашний адрес Шуры. Я еще перезвоню.

 Отправлено: 16.01.09 13:51. Заголовок: КЛАСС! ..

КЛАСС!

 Отправлено: 16.01.09 20:38. Заголовок: Любопытно так стало...

Любопытно так стало... Просто взахлеб читаю.

Байба, кстати, можно выложить твой рассказ на сайте "Мой артист", в разделе Петра Красилова? Разумеется, с указанием авторства.)

 Отправлено: 16.01.09 20:53. Заголовок: Здорово! И как всегд..

Здорово! И как всегда автор держит интригу!.....

 Отправлено: 16.01.09 22:23. Заголовок: Эх, первая фотка глю..

Эх, первая фотка глюканула, а они так красиво и напряженно смотрели друг на друга((

Милли, Сова, Маринчик, спасибо
СОВА пишет:

цитата:

Байба, кстати, можно выложить твой рассказ на сайте "Мой артист"

Конечно, мне будет приятно!

 Отправлено: 17.01.09 23:34. Заголовок: Максим, спасибо, что..

Максим, спасибо, что Шуру вернул!
Чего это Роме одному здесь торчать? Мы так с судьбой не договаривались, быстренько заставим вернуться на место!

 Отправлено: 18.01.09 13:49. Заголовок: :sm67: Через по..

Через пол часа он уже ехал по названному адресу . По дороге приходил в себя от такой странной новости. Фантазия Малиновского рисовала все более красочные картины кровавой расправы над Ждановым, и отчего-то ему было приятно и весело их представлять. Еще удивлял тот факт, что ни Шура, ни Андрей ночью не рассказали об этом инциденте. Если друга он понять еще мог, кто ж захочет рассказывать о таком позоре, то молчаливость Шуры не укладывалась в его голове. Немного поволновался, не сделал ли Андрей Шуре в отместку чего плохого, но быстро отогнал от себя подобные мысли - поднять руку на женщину Жданов не мог, скорее бы дал себя допинать.
«Уволит? Так президентом у нас Пушкарева, она подругу в обиду не даст. Палыча возьму на себя и Шуру легко смогу убедить забрать слова обратно. Нельзя допустить, что бы она ушла из компании!».
Сегодня, когда Малиновскому вконец стало скучно и одиноко дома, он решил, что раз все утряслось, он бы мог вернуться на работу в «Зималетто», конечно после небольшого отпуска, причем не за свой счет.
«Вообще, мне еще и больничный положен! А вот когда я вернусь на работу, мне верный секретарь понадобится. И что я буду без него делать? Ведь, даже устрой я конкурс на пустующую вакансию и победи в нем мисс Москвы, Шуру она не заменит! Лучше ее никого нет и быть не может. Я догадывался об этом давно, а сегодня еще раз удостоверился!» - рассуждал Малиновский, проявляя несвойственную ему верность по отношению к девушке.

Рядом с ним на переднем сиденье лежал букет цветов. Рома периодически поглядывал на него и улыбался, предвкушая, как удивится Шура. Он всегда знал, какой женщине, какие цветы больше соответствовали, и в этот раз не ошибся в выборе. Это были не гламурные розы или нежные фиалки, и уж точно не утонченные орхидеи, а большие, яркие подсолнухи, именно они, по мнению Ромы, подходили Шуре как никакие другие. Он так обрадовался, увидев их в цветочном киоске! До этого и предположить не мог, что подсолнухи могут продаваться в Москве, или, что они в столице могут кому-то понадобиться. Настоящий дефицит, как и девушки, которым хочется их дарить.

Остановился в скромном дворе спального района. Нашел нужный подъезд и собрался выходить из машины. Внезапно ему в ноги бросилась девочка лет пяти, с копной рыжих кучерявых волос на голове и веснушками на вздернутом носике. Она юркнула за машину и спряталась, присев на корточки.
Из подъезда выбежал высокий, крупный мужчина и закричал на весь двор угрожающим басом:
- Шурка, а ну, выходи, доберусь - уши оборву!
Девчушка умоляюще взглянула на Рому и жалостливыми жестами показала не выдавать ее.
Он подмигнул девочке, давая понять, что та может на него рассчитывать.
Квартира Кривенцовых находилась на втором этаже. Малиновский уже решил нажать на звонок, как снизу раздались душераздирающие вопли. Это мужчина возвращался, неся под мышкой упирающегося ребенка.
Поравнялся с Ромой, оценивающе окинул его с головы до ног и поинтересовался:
- А вы собственно к кому?
Девочка замолчала, с любопытством разглядывая Малиновского.
Рома понял, что папа с дочкой направляются в ту же квартиру, что и он, стал прикидывать, кто перед ним.
- Я к Александре. Здравствуйте. – Он вежливо протянул руку для рукопожатия. Мужчина с сомнением пожал ее и представился.
- Здравствуйте. Олег, Сашин брат. Ну, проходите. - Открыв дверь, пропустил Рому вперед.
В коридоре крикнул:
- Шурка, твой пожаловал! - повернувшись к Роме, с иронией в голосе обронил:
- А говорила, что у подруги заночевала.
Шура вышла из кухни, вытирая на ходу руки полотенцем, и застыла, увидев в собственном коридоре Рому.
- Ой, добрый день, Роман Дмитрич. Олег, не говори глупостей - это мой начальник.
- Ага, как же! С каких это пор начальники приходят к своим секретаршам домой с цветами? - Он усмехнулся и доброжелательно хлопнул Рому по плечу, отчего тот чуть не свалился, не ожидая получить дружеский толчок такой силы. Брат тактично ушел в комнату, оставив влюбленную, как он полагал, парочку объясняться наедине.
- Брат из Америки с семьей приехал. Вернее только Олег и его дочка. Вы не обращайте на него внимания... - Шура робко попыталась замять ситуацию.
- Шура, может, выйдем и в машине поговорим? - спросил Рома, чувствуя неудобство от своего двусмысленного положения.
- Да. Конечно. Сейчас я только скажу, что ненадолго.
- А это вам. Особенные цветы для особенной девушки. - Рома протянул букет подсолнухов.
- Красивые, - восхитилась Шура, - я их очень люблю, как только вы догадались?!
Рома самодовольно расплылся в улыбке, в очередной раз получив подтверждение своему умению делать женщинам приятное.
- На самом деле, ничего странного. Вы так на них похожи!
Шура приблизила свое лицо к букету, вдохнула горьковатый запах. Ее глаза в этот момент горели ярче солнечных лепестков.
- Я сейчас, только цветы в вазу поставлю, - и она убежала в комнату.
В коридор крадучись вошла девочка. И шепотом спросила:
- А вы жених?
Малиновский почти не удивился, начиная привыкать к попыткам обитателей этого дома сосватать его:
- Нет!.. Мы работаем вместе... А ты тоже Шура?
- Да, - с гордостью ответила девочка, - меня в честь тети назвали. Папа говорит, что я на нее очень похожа.
Рома согласился, сходство было удивительное, странно, что он сразу этого не заметил. И он с улыбкой подумал, что когда у Шуры будут свои дети, они, должно быть, будут такие же смешные, как эта девочка.
- А за что папа грозился тебе уши оборвать? - поинтересовался он.
- Ой, папа все время так говорит, - потом совсем тихо добавила, - а я не боюсь, он только пугает всегда!
Из комнаты донесся грозный окрик:
- Шура! Не лезь к человеку!
Девочка подпрыгнула и побежала в комнату.
Рома огляделся. Светло, чисто и уютно. Из кухни доносились соблазнительные запахи, напомнившие Малиновскому, что он сегодня еще ничего не ел. Начал обдумывать возможность напроситься на обед. Бросил взгляд в зеркало, определяя, достаточно ли прилично выглядит, что б ему в этом не отказали. Большое трюмо было покрыто самоклеющимися листиками из блокнота: «Скоро буду - не скучай», «Пирог в хлебнице », «Позвони, как доберешься!» и еще десяток с похожим смыслом. С удивлением подумал о том, что в век смс кто-то по-прежнему переписывается стикерами на зеркале. Пожал плечами, не найдя в этом совершенно никакого смысла.
Из комнаты донеслись голоса:
- Так это и есть твой директор?
- Да, всего лишь директор.
- Почему он тогда приехал, еще и с цветами? Ты же в отпуске...
- Олег, я взрослая девочка! Сама разберусь!
- Так и я просто так спрашиваю... А чего он битый у тебя какой-то?
- Олег!- перебила его Шура, - скоро буду!
Вышла в коридор и увлекла за собой Рому, который даже не успел рассказать о том, что вообще-то голоден и мог бы задержаться подольше в таком гостеприимном доме.

***

- Шура, а почему вы мне не рассказали про свое увольнение? - спросил он, когда они сидели в машине.
- У вас были и без меня проблемы. Это только мое решение, вы здесь не при чем.
- Ничего себе не при чем! Значит, ни с того, ни с сего решили кулаками помахать? Потренироваться, так сказать… И выбрали нашего уважаемого Андрей Палыча в качестве груши?! - радостно возразил Малиновский - Ну, вы даете Шура! Честно, не ожидал! Кстати, я вчера с Андреем помирился, сегодня он - с Катей. Может, и вам стоит довыяснить отношения мирным путем? И не увольняться…
- Рада ... очень рада, что вы помирились… и за Катю. Но я не знаю, как теперь работать в «Зималетто» после всего...
- Шур, Андрея я возьму на себя, а Катя всегда на вашей стороне будет... Извиниться, конечно, не мешало бы, но и так обойдется. Уверен, Жданов сейчас в эйфории пребывает оттого, что с Катюшкой помирился, так что сам еще перед вами извиняться начнет... Понимаете, я должен быть уверен, что если вернусь в «Зималетто», вы вернетесь вместе со мной! Я могу на это рассчитывать?- и Малиновский с надеждой посмотрел Шуре в глаза.
- Да...- отвернувшись, ответила Шура и сделала вид, что сосредоточенно разбирается в механизме работы страховочного ремня. На самом деле она прятала взгляд от Ромы, стесняясь своего ликования: «Мы снова будем вместе! Все будет по старому! И я ему нужна!»
- Вот и замечательно! Кстати, а мы с вами на «ты» перешли, - и они оба вздрогнули, вспомнив о том, что произошло после брудершафта.
- Роман Дмитрич, если мы будем снова работать вместе, не думаю, что нам стоит переходить грань служебного этикета... – строго заметила девушка.
- Да, ладно тебе, Шурка, слова-то какие выдумала! - внезапно рассмеявшись, воскликнул Рома,- иногда этот самый этикет можно и обойти. Я такой голодный, съездим куда-нибудь, поедим? Ты как, согласна? - сделав ударение на слове «ты», спросил Рома.
- Я только переоденусь! – она раскрыла полы запахнутой кофточки и выразительно показала взглядом, что, мол, посмотрите, в каком жутком виде я вышла из дома.
Рома перевел взгляд на футболку Шуры и восторженно ахнул:
- Ни за что!
На груди у Шуры красовался Пятачок с шариком. После того, как новоявленный президент ввела дресс-код и заставила весь женсовет одеваться, как положено, Рома больше ни разу не видел Шуру в яркой одежде. Он бы так и не узнал, что скучает по забавному стилю своей секретарши, если бы не увидел сейчас знакомого мультяшного героя.
- Ты замечательно выглядишь! А если говоришь о «переодеться в те вещи, что выдала Пушкарева», так отошли их ей обратно до самого последнего серого пиджака. - И он невольно поежился, вспоминая их, - Пусть сама носит. У нас будет свой дресс-код! - Потом с деланным сожалением сказал, обращаясь к Пяточку на майке: - Знал бы, надел свой джемпер с белкой! Вы вместе неплохо смотрелись, она по тебе скучает.
Малиновский нажал на газ, и они поехали в кафе.

***

Ночью Шура лежала в кровати, ворочаясь в попытках заснуть. Вспоминала обед в ближайшем недорогом кафе. Длился он не более часа. Как и предлагал Рома, всего лишь поели. Поговорили о «Зималетто», о планах на ближайшие свободные недели. Рома потребовал клятвенного заверения, что она не будет пытаться искать себе другую работу, со своей стороны обещая прибавку к зарплате.
Девушка открыла глаза и посмотрела на цветы, силуэт которых отчетливо виднелся сквозь пробивающийся из-за занавесок лунный свет.
На память пришла старая сказка о Подсолнухе. Ее часто в детстве рассказывал отец.
Про молодой и глупый цветок, влюбленный в солнце... Полюбить Солнце...
Конечно, на взаимность трудно было рассчитывать: у Солнца столько всего интересного на земле, где ему заметить неказистый цветок! Да и что это за пара была бы – смех один: Подсолнух и Солнце!
Но он думал, что пара была б хороша, и тянулся к Солнцу изо всех сил.
«Надо расти, надо тянуться вверх, что бы быть рядом!..– думал он. – Ну вот, еще на сантиметр ближе к свету, еще и еще…».
Вырос на три метра, стал выше всех цветов в мире, но к Солнцу так и не приблизился…

В двадцати километрах от нее безмятежным сном спал Рома. Снилось ему, что парит он в бескрайнем голубом небе над полем разноцветных цветов: красных, зеленых, синих. Дышит полной грудью, очарованный этой красотой. Но летит дальше, не останавливаясь, ищет один единственный цветок, черноглазый подсолнух в обрамлении оранжевых лучиков. Ищет, не находит, но знает, что он есть, и что он его обязательно встретит, и от этого душа наполняется незнакомой нежностью.

Рома шевельнулся, к нему прижалось чужое тело и обняло его....



Продолжение следует))

 Отправлено: 18.01.09 14:12. Заголовок: Байба пишет: Рома ш..

Байба пишет:

цитата:

Рома шевельнулся, к нему прижалось чужое тело и обняло его....

И, как пить дать, разрушило всю гармонию....

 Отправлено: 18.01.09 16:09. Заголовок: Байба Очень красива..

Байба
Очень красивая и романтичная глава получилась. Ждем продолжения.

 Отправлено: 18.01.09 16:52. Заголовок: Маринчик, Сова, спас..

Маринчик, Сова, спасибо

А я тут с пяточками и белочками пожаловала
Что б не скучали друг без друга

 Отправлено: 18.01.09 20:13. Заголовок: Байба, какая замечат..

Байба, какая замечательная глава! Романтичная и сказачная! А про букет подсолнухов ты здорово придумала - Шура действительно как подсолнух - рыжая и какая-то солнечная!!!! Фотки тоже классные! Спасибо!

 Отправлено: 19.01.09 13:50. Заголовок: Байба пишет: А я ту..

Байба пишет:

цитата:

А я тут с пяточками и белочками пожаловала

позитиффффф!!!!!